Пауза затягивалась. Кай почувствовал, как по спине потекла тонкая струйка пота.
Наконец Вик отставил чашку. Поднял на него свои усталые, выцветшие глаза. В них не было ни похвалы, ни одобрения. Только констатация факта.
– Неплохо, Кай. Данные чистые. Выводы верные. – Он сделал глоток. – Ты хорошо замеряешь температуру.
И это было все.
Но для Кая эти слова прозвучали громче любых аплодисментов. «Данные чистые». Это была высшая форма признания в их мире. Он не просто собрал информацию. Он отфильтровал ее. Очистил от эмоционального мусора. Представил в виде безупречной, холодной схемы.
Он перевел взгляд на двух других аналитиков. Они смотрели на него. И в их взглядах он увидел то, чего так жаждал. Легкое, почти незаметное уважение. И явную, неприкрытую зависть.
Он сделал это. Еще один шаг. Маленький, почти незаметный, но шаг вверх. Из безликой массы аналитиков в касту тех, кто «хорошо замеряет температуру». Он чувствовал, как внутри разгорается холодный, голодный огонь. Ему хотелось большего. Он хотел не просто замерять. Он хотел задавать ее. Как Вэйл.
***
Эйфория была теплой, почти физической. Она разливалась по венам, пока Кай шел по гулкому коридору к кофейному автомату. Он все еще слышал в голове слова Вика. «Ты хорошо замеряешь температуру». Не похвала. Диагноз. И Кай был этим диагнозом горд.
Он прислонил свою карту к считывателю. Автомат недовольно зашипел, заурчал, наливая в пластиковый стаканчик черную, горькую жидкость. Запах жженого пластика и дешевого кофе. Запах его сегодняшнего триумфа.
В этот момент двери лифта, ведущего на VIP-этаж, бесшумно разъехались.
И из них вышел Элиан Вэйл.
Время в коридоре, казалось, замедлило свой ход. Все разговоры стихли. Все движения замерли.
Он не просто шел. Он разрезал пространство. Его серый, идеально сидящий костюм был броней. Его лицо – маской из полированного камня. Он не смотрел по сторонам. Его взгляд был сфокусирован на чем-то, невидимом для остальных смертных – на схемах, графиках и потоках данных, которые, казалось, проецировались прямо на сетчатку его глаз. В руке он держал вчерашнюю награду – тяжелый позолоченный «Камертон». Он нес его не как трофей. А как скипетр. Или как оружие.
Он прошел мимо. В двух шагах от Кая. Он не удостоил его взглядом. Не удостоил никого. Сотрудники, замершие у стен, были для него не более чем частью интерьера. Мебелью. Их благоговейный страх был для него лишь фоновым шумом, подтверждающим его статус.