О-Фудзи, не отрываясь от жаровни, кивнула:
– Сейчас, господин Танака! Только что достала из печи – чувствуете этот аромат? – Она ловко перевернула рисовые лепёшки бамбуковой лопаткой, оставив на них аппетитные подпалины. Её руки, покрытые паутиной мелких ожогов – живые свидетельства тридцати лет у жаровни – двигались с отточенной точностью.
– А вам как обычно – с пастой из умэ? – уточнила хозяйка, уже протягивая руку к глиняному горшочку с солёными сливами.
Господин Танака недовольно поморщился:
– Сегодня без умэ, О-Фудзи-сан. Дочь вчера целый час читала мне лекцию о давлении… Говорит, современные врачи категорически запрещают.
– Эх, молодёжь! – фыркнула хозяйка, ловко заворачивая лепёшку в бамбуковый лист. – Мой дед дожил до девяноста трёх, каждый день завтракая солёными сливами и запивая их рисовым сакэ! – Она сердито постучала лопаткой по краю жаровни. – А теперь эти новые врачи из Токийского университета…
Её монолог прервал звонок двери. В лавку вошла молодая пара – он в модном европейском костюме, она в кимоно нового покроя с укорочёнными рукавами.
– Два кофе, пожалуйста! – бойко заказал молодой человек, поправляя галстук.
О-Фудзи на мгновение замерла:
– Кофе? Это в "Кафе Париж" через дорогу, молодой человек. У нас настоящий японский чай.
За соседним столиком старый рыбак Уэда, постоянный клиент, громко расхохотался:
– Ха! Опять "современная молодёжь"! В мои годы…
На улице:
Утренний Токио просыпался, как огромный зверь, потягивающийся после долгого сна. Рикши в заплатанных дзинбэи уже сновали по улицам, их босые ноги шлёпали по мокрому асфальту, оставляя следы на только что вымытых тротуарах.
Толпа перед новым электрическим дисплеем напоминала стаю воробьев у рисового поля. На экране мерцала реклама:
"ЧУДО СОВРЕМЕННОСТИ! Пылесос 'National' модель J-12 – всего 85 иен в рассрочку на 12 месяцев! Избавьте свой дом от пыли, как это делают цивилизованные люди!"
Молодая женщина в гибридном наряде – фиолетовое кимоно с укорочёнными рукавами и парижская сумочка – ахнула, прикрыв рот веером с рекламой банка :
– "85 иен! Это же… – она быстро подсчитала на пальцах, – почти полгода зарплаты моего Кэндзи на ткацкой фабрике!"
Её спутник, молодой человек в ультрамодном английском костюме с узкими брюками, презрительно сморщил нос:
– "Зато никакой пыли! В Америке у каждой домохозяйки есть такой. Даже у служанок! – Он нервно поправил галстук, на котором красовалась золотая булавка в виде якоря. – Если бы твой муж работал в моей фирме…"