Царь медленно подошел и протянул руку. Его пальцы, грубые от меча и лука, неожиданно нежно коснулись ее ладони.
– "Добро пожаловать домой", – сказал он. И в его голосе Майя услышала вопрос, а не утверждение.
Семь ночей горели костры вокруг Капилавасту. Семь раз Майя и Шуддходана обходили священный огонь, произнося обеты. На седьмом круге, когда жрецы пели гимны, маленькая девочка из толпы вдруг закричала:
– "Смотрите! Пламя разделилось!"
Действительно, языки огня на мгновение раздвоились, образовав подобие лотоса. Старший брахман побледнел, но быстро заговорил о "благословении богов". Лишь Майя заметила, как Шуддходана сжал ее руку чуть сильнее.
Первые месяцы брака были похожи на странный танец. Шуддходана – привыкший командовать, но неумелый в любви. Майя – знающая тайны озерных духов, но не понимающая языка мужских сердец.
Он строил для нее беседки в саду, где росли цветы из Девадахи. Она учила поваров готовить блюда с кардамоном и тамариндом, как делали в ее родном доме.
По вечерам, когда царь принимал послов, Майя сидела на террасе и наблюдала за звездами. Иногда к ней присоединялась сестра – Махападжапати, единственная, кто понимал ее тоску по дому.
– "Ты скучаешь по озеру?" – спрашивала та.
– "Я скучаю по той, кем была там", – отвечала Майя, сжимая в руках серебряную змейку – последний подарок матери.
На вторую годовщину свадьбы Шуддходана подарил ей зеркало из полированной бронзы – редкую диковинку, привезенную из Таксилы.
– "Чтобы ты всегда видела свою красоту", – сказал он неловко.
Майя взглянула в гладкую поверхность и вдруг вскрикнула – вместо ее отражения в глубине зеркала мелькнуло лицо старухи с глазами, полными скорби.
– "Что случилось?" – обеспокоенно спросил царь.
– "Ничего", – она быстро перевернула зеркало. "Просто… игра света".
На пятом году замужества, когда Майя уже научилась скрывать свои видения, случилось непредвиденное.
Во время церемонии в честь дня рождения Шуддходаны, когда жрецы лили масло в огонь, пламя вдруг взметнулось вверх, образовав четкий силуэт – фигуру сидящего человека с поднятой рукой.
Толпа ахнула. Брахманы зашептались. А Майя, не в силах сдержаться, вдруг четко сказала:
– "Он придет через семь лет".
Шуддходана резко обернулся. В его глазах читался не гнев, а… страх?
– "Кто?"
– "Тот, кто изменит все"