Гости ахнули в один голос. Месье Крембрюле, утирая пот со лба огромным платком, сиял от гордости. Восемь свечей (и одна на счастье!) ярко горели на вершине торта.
– Загадывай желание, солнышко! – прошептала Королева, подталкивая Конфетку вперед.
Принцесса закрыла глаза, сделала глубокий вдох, вобрав в себя ароматы праздника – шоколада, ванили, свежего бисквита и чего-то неуловимо радостного. Она загадала, чтобы каждый день был таким же счастливым, как этот, чтобы все вокруг были здоровы и веселы, и чтобы… чтобы даже самые страшные монстры в сказках находили себе друзей. Открыв глаза, она изо всех сил дунула на свечи. Пламя дрогнуло и погасло под дружные аплодисменты и крики «Ура!».
Разрезание торта превратилось в церемонию. Месье Крембрюле с помощью Короля аккуратно отделял огромные куски, а помощники-пряничные человечки разносили их гостям на золотистых бумажных тарелочках. Вкус был божественным! Сладкий, нежный, воздушный, с разными хрустящими и кремовыми слоями. Конфетка съела свой кусочек медленно, смакуя каждый ложечку, а Бублик под ее столом счастливо чавкал, доедая упавший ему кусочек бисквита.
Наступал вечер. Зажглись тысячи маленьких фонариков – в виде клубничек, яблочек, груш и даже дракончиков, сделанных из цветного сахара. Они замерцали в сгущающихся сумерках, как светлячки, создавая волшебную, уютную атмосферу. Музыка сменилась на более плавную и нежную. Некоторые гости начали расходиться, унося с собой коробочки со сладкими подарками. Дети зевали, потирая глаза, но все равно не хотели уходить.
Пес, услышав свое имя, лениво вильнул хвостом, но с места не сдвинулся. Он сладко дремал, положив морду на лапы.Принцесса Конфетка, Принц Храбр и Бублик сидели на ступеньках шоколадного замка. Конфетка обняла колени, ее розовое от заката лицо было счастливым и умиротворенным. Платье из сливок изрядно помялось и потеряло былую пышность, но она была по-прежнему очаровательна. – Какой чудесный день, правда, Храбр? – прошептала она. – Правда, – кивнул принц, осторожно облизывая остатки шоколада с пальца. – Самый лучший. Даже Бублик устал.
Вдалеке, на краю площади, за большим валуном из карамелизированного попкорна, мелькнула тень. Не такая, как от фонариков. Гуще. Темнее. Она неловко дернулась и замерла. Это было похоже на клубок самой черной ночи, случайно закатившийся на праздник света и сладостей.