Она кивнула, прижимая драгоценную добычу к груди. Но страх в ее глазах не уходил.«Мэтт!» – она бросилась к нему, вцепилась в рубаху. «Я боюсь!» Он присел, обнял ее. «Все будет хорошо, Лиза. Шансы малы. В корзине много имен». Он старался говорить уверенно, но внутри все холодело. Шансы были ужасны. Особенно для бедных кварталов, где детей было больше. И особенно в этом году – слухи ходили, что Империя «проредила» списки в более лояльных дистриктах. Дистрикту 7 не на что было надеяться. «А если… если меня?» – ее глаза были полны слез. «Не тебя. Не твое имя», – сказал он твердо, почти поверив в это сам. «Вот, держи». Он сунул ей теплую еще тушку кролика. «Спрячь. Сварим вечером».
Он отвел ее внутрь, к отцу. Эстебан лежал с закрытыми глазами, но Матео знал – он не спит. Просто не хватает сил даже на страх. Матео быстро переоделся в свою лучшую (то есть менее рваную) рубаху, вытер лицо мокрым тряпьем. Пора.
Площадь была запружена народом. Люди стояли молча, лица серые, напряженные. Дети с цветными ленточками на запястьях толпились отдельно, ближе к импровизированной сцене – деревянному помосту перед ратушей. Матео увидел Кайру. Девушка лет шестнадцати, худая как щепка, с коротко остриженными темными волосами и глазами, в которых давно погас любой свет. Ее семью стерли с лица земли два года назад, когда в Д7 подавили «бунт» – голодный бунт за увеличение пайков. Она стояла одна, пряча руки в карманы, взгляд устремленный куда-то вдаль, за колючую проволоку периметра. Матео кивнул ей. Она едва заметно ответила кивком. Между ними было молчаливое понимание. Они были из одного ада.
На помост поднялся Имперский Наместник. Хорхе Мендоса. Толстый, заплывший человек в шитом золотом мундире, который явно жал его. Его лицо блестело от пота, несмотря на холод. За ним следовали два стражника в полных дизель-панцирях, их шаги гулко отдавались по дереву. Один из них нес стеклянный шар, заполненный свернутыми бумажками. Второй – микрофон на треноге, соединенный проводами с репродукторами на столбах. Голос Наместника должен был услышать весь Дистрикт.
«Жители Дистрикта Семь!» – голос Мендосы, усиленный до металлического скрежета, оглушительно рявкнул из репродукторов. Люди вздрогнули. «Настал великий день! День Жатвы! День, когда мы, верные подданные Его Императорского Величества Агустина V, отдаем дань нашей благодарности за мир и порядок, которые Империя принесла на эти земли!» – Пауза. Никто не аплодировал. Только ветер выл в проводах. «Игры Орла – это честь! Шанс для одного из ваших детей прославить свой Дистрикт, добыть для него Год Без Дани! Год процветания!» – Голос Мендосы звучал фальшиво. Он знал, что «процветание» означало лишь временную передышку от голодной смерти. «И как всегда, выбор падет на достойных! По воле Императора и мудрости Технолатриков!»