И вот он говорит мне «я отправляюсь на Круглый рынок за морошкой, а ты посиди здесь чуток взаперти». И вот он ушел, а я улеглась головой вверх на тахту и стала ждать, когда он принесет мне полкило морошки. А вокруг меня шелестят и бегают суетливые и незримые существа. А вот и ключница.
Одноглазая ключница ест прямо с тарелки, ее цепкий язык мелькает быстро, сноровисто и прытко, словно она, прости господи, жаба или муравьед. Она говорит мне «ну красавица под Фридляндом я и не такое видала». Ну может быть, может быть. Я ведь никогда не была под Фридляндом. Может, там и не так все было.
И вот он вернулся и говорит «морошки нет, да и Круглый рынок давно уж закрылся» – и как всегда навсегда. Ну как жаль конечно. Я очень любила Круглый рынок и морошку тоже любила хотя никогда и не была там ни разу. Какой он красивый наверное. И весь такой круглый. И вот он как набросится на меня а я думаю «а как же морошка?» она наверное немного попозже будет. А он говорит мне «зачем нам морошка, когда есть ключница» и как схватит меня своими ручищами, вдоль и поперек, я даже вскрикнуть особо не успела.
И вот он говорит мне «я сегодня был излишне дерзок с государем и мы теперь будем жить на Тепловозной улице – ты, я и ключница». Нам всем тут хватит места. А мне кажется, мы тут и так все время жили. Ты, я и ключница. Никуда и не уезжали отсюда. А он говорит мне «какая ты однако глазастая» и хвать меня ручищами и вот я помчалась от него во всю прыть по длинному коридору. И бежала, бежала от него, уворачиваясь так и эдак, пока одноглазая ключница не отловила меня с помощью специального механического приспособления.
Из окон его особняка я вижу как наши корабли заходят в Неву и плывут против течения, борются, борются с волной барахтаются волны захлестывают их. Я говорю ему «смотри корабли превозмогают волну». А он говорит «это очень прискорбно» и как набросится на меня так что и кости мои несколько затрещали.
Огромные птицы садятся на крышу его особняка и громыхают звонким кровельным железом. Гррум. Гррум. Одноглазая ключница говорит «это сам Илья-пророк по нашу душу на огненной колеснице прилетел» и мелко-мелко так крестится. А он смеется и говорит «нет сестрица, это птицы по случаю государственного праздника сапоги казенные надели». Жмут-с. Я тоже смеюсь сквозь слезы, а он валит меня на тахту как будто бы он медведь а я все думаю причем тут, собственно, казенные сапоги. Это же воробьи в сапогах, вороны в сапогах и, хвала создателю, голуби и, допустим, турухтаны. Это ж сколько им всем вместе сапог потребуется.