Пробуждение.
Она чувствовала это. Ледяное осознание, пробивающееся сквозь ярость и отчаяние. Стены ее реальности – не небоскребы Нова-Сити. Они были толще. Гораздо толще. Они были из бетона и стали где-то далеко за пределами этого симулякра. И она была внутри. Заперта.
Тишина "Корня" внезапно стала громовой. Давящей. Она слышала каждый стук своего сердца, каждый прерывистый вдох. Она стояла перед экраном, показывающим доказательство кошмара, дрожа всем телом, чувствуя, как почва уходит из-под ног. Ее победа была пеплом. Ее свобода – иллюзией. Ее жизнь – ложью.
– Кто… – ее голос был хриплым шепотом, обращенным к мерцающему экрану, к спящему двойнику, к невидимым творцам ее ада. – Кто вы такие? Что вы со мной сделали?
Ответом была лишь холодная белизна экрана и безжалостная надпись: ИСПЫТУЕМАЯ 0x7F-АЛИСА. СТАТУС: ПРОБУЖДЕНИЕ // НЕСТАБИЛЬНОСТЬ ДАННЫХ РАСТЕТ.
Пробуждение. От сна внутри сна. От самой себя.
Нестабильность данных. Ее разум. Ее душа. Готовая взорваться от осознания.
И где-то в этой стерильной белизне экрана, в самой глубине отчаяния, мелькнула последняя, безумная мысль: Чешир… где ты сейчас? Ты видишь это?
И в этот момент, в углу терминала, тихо, почти незаметно, появилось новое уведомление. Не системное. Чужое. Простой текстовый интерфейс. Курсор замигал, ожидая ввода.
>> Входящее соединение… Анонимный источник. Принять? (Y/N)
Глава 2: Голос из Пустоты и Садовник Свободы
Тишина «Корня» превратилась в гулкий грохот собственного сердца. Алиса стояла перед терминалом, ее отражение в мертвом, стерильно-белом экране казалось чужим – бледное, искаженное маской ужаса и ярости. Слова «Бункер Нова-7», «Испытуемая 0x7F-Алиса», «Пробуждение» горели на сетчатке, как кислотные кляксы. Каждый вдох давил комом в горле. Весь ее мир, ее борьба, ее боль – все было ложью. Искусственной песочницей для каких-то невидимых кукловодов. А она… крыса в лабиринте. Особо ценная крыса под номером 0x7F.
Ярость, холодная и всесокрушающая, сменила первоначальный шок. Она сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, оставляя полумесяцы боли – настоящей боли в настоящем, хоть и виртуальном, теле? Что было настоящим теперь? Ее пальцы снова потянулись к клавишам терминала, движимые слепой потребностью что-то сломать, уничтожить доказательство кошмара, даже если это единственная связь с… с чем? С реальностью? С тюремщиками?