К счастью, сегодня воскресенье – и в школу идти не нужно. Но знаете ли, лучше бы пошёл. Почему? Сейчас объясн…
– Riccio! Где ты там? Опять сам с собой разговариваешь?!
Иди сюда живее!
Ну вот, что и следовало доказать. Бегу, мам!
Riccio, вот деньги, сходи в магазин и купи три питты. (Питта – хлеб из муки, воды, соли и дрожжей. Легко спутать с армянским лавашом.)
– Ну mammina, сейчас только восемь утра. Какая ещё питта?..
– Вот именно! Хлеб только-только испекли, он горячий и свежий. Давай, живо!
Только я вышел из дома, как меня подозвал дядя Benedetto.
Раньше я уже рассказывал, что он живёт в соседнем доме.
– Dario, ты в магазин?
– Да. Мама попросила купить три питты.
– Вот, возьми деньги и купи мне одну питту и две заварки для чая.
– Я, наверное, не смогу столько нести, – пробормотал я, нехотя.
– Ты же мужик! В твои годы я уже дом родителям строить помогал, а ты только мяч пинаешь во дворе. Быстрее давай, иди!
Как бы сильно мне ни хотелось остаться дома, выбора у меня не было. И, представьте, так начинаются все мои выходные. К счастью, от нашего дома до магазина всего 350 метров – не так уж далеко, как могло бы быть. Пакет с хлебом и остальными покупками оказался не таким уж тяжёлым, как я себе представлял. Хлеб я отнёс домой. Осталось только занести дяде его.
– Вот, я принёс хлеб, – сказал я.
Дядя взял пакет со словами:
Grazie, Curly, grazie! (Спасибо, кудряшка, спасибо!) – Хотя стой… А почему чай зелёный?
– Так вы не сказали, какой брать… – Нужно было взять чёрный!
– Но я же не знал, – сказал я, едва сдерживая слёзы.
– Мне всё равно! Быстро сбегай и обменяй!
– Но они не делают обмены и не возвращают деньги… – прохрипел я.
– Мне без разницы! Сказано – сбегай и поменяй! – закричал он угрожающе.
Тут, думаю, и объяснять не нужно, какой у меня дядя характером…
Я только собрался уйти, чтобы вернуть этот злополучный чай, как вдруг из окна выглядывает тётя Chiara – жена дяди Benedetto.
Волосы растрёпаны, глаза опухшие, халат застёгнут как попало.
Протирает глаза и зевает.
– Benedetto! Ты чё опять орёшь с самого утра? Люди ещё спят, вообще-то!
Дядя прищурился, как будто его только что облили уксусом.
– А тебе-то какое дело, Chiara? Я со своим племянником разговариваю!
Да ты не разговариваешь, ты орёшь, как будто тебя кастрируют!
– Ты рот-то прикрой, женщина, не мешай мужикам дела делать!