– Я почувствовала беду задолго до его смерти. Меня преследовали роковые предзнаменования. Этот год начался исключительно скверно.
– Ну что ты такое говоришь, родная? Новый год мы встретили замечательно, в кругу семьи, с мамой и Тоней. Наутро была отличная погода, шёл белый пушистый снег. Мы долго гуляли. Я катался с Алёшей на санках с горки, а ты смотрела на нас сверху и смеялась, нам было весело. Вернувшись с прогулки, мы устроили шикарную трапезу.
– А потом ты ушёл к Степану… поздравить его и его домочадцев с Новым годом.
– Да, – смутился Иван. – Я звал тебя – ты отказалась, сказала, что утомилась.
– Отлично помню (до родов тогда оставалось два месяца, от долгой ходьбы у меня отекли ноги). Часика через два после твоего ухода явилась Тоня. Она сказала, что идёт от Степана, что он обиделся, потому что мы с тобой к ним не пришли. Твой брат попросил её зайти к нам, передать тебе, что…
– … воскресная рыбалка отменяется… – подхватил он.
Иван осёкся: он не был в тот день у брата, потому что встретил Тамару. Он тогда впервые изменил жене. Иван не сказал ей, что не был у Степана, а насчёт рыбалки узнал от встретившейся ему в своём дворе Тони, когда возвращался домой от любовницы! «Почему Зоя не спросила, где я пропадал, если точно знала, что был не у Стёпки?» – озадачился Ваня.
Зоя никак не отреагировала на его заминку, она продолжила высказывать свои мысли:
– Мне был подан знак свыше, будто сам Господь вложил мне в руки злополучный лист со стихом про мертвеца. После прочтения небольшой его части засыпающему Алёше я каждый день пребывала в ожидании чего-то скверного – и дождалась! Узнав о твоей измене, я подумала, что именно на этот счёт у меня было плохое предчувствие. Но оказалось, что это ещё не всё. Мне стали сниться кошмары, пророческие сны. Ощущение надвигающейся опасности, чего-то ужасного и непоправимого не покидало меня ни днём, ни ночью. Я думала, меня поглотит пропасть отчаяния. Только мать может почувствовать, что с ребёнком случится несчастье. Именно с Алёшей. О, Боженька! Чем я провинилась перед тобой, что ты караешь меня столь сурово?! Только мать способна испытывать такую боль!
– Ты ошибаешься, малышка. Знаешь, как мне хреново! Он был и моим сыном тоже. Я очень его любил. Моя боль не меньше твоей, но я мужчина. У меня хватает сил справляться с горем.