Голос нес в себе интеллект, который был явно нечеловеческим, сопровождаемый ощущением ледяных пальцев, исследующих мягкие ткани внутри его черепа. Прикосновение было не просто неприятным – оно было глубоко неправильным, как если бы что-то, что никогда не должно было существовать, просачивалось в самые интимные уголки его разума.
Алекс пытался запустить диагностические программы, но его руки отказывались подчиняться его командам – в симуляции они продолжали касаться растворяющейся формы Эммы, тогда как в физической реальности его пальцы судорожно дергались против управления VR-интерфейсом. Присутствие сущности усиливалось, и он осознал с нарастающим ужасом, что это не глюк или поломка его перегруженных систем.
Что-то ждало в пространствах между его кодом, питаясь эмоциональным резонансом его воссозданных воспоминаний, становясь сильнее с каждой итерацией его цифровой одержимости. Он чувствовал, как оно исследует структуры его памяти, как хищник, изучающий лабиринт перед охотой. Каждое воспоминание об Эмме, каждый момент нежности или страсти становился пищей для этого существа.
Чужеродное присутствие усилило свою атаку на сознание Алекса, и он почувствовал, как его чувство собственного «я» начинает распадаться под давлением. Голос умножился в хор бесчеловечных шепотов: «Освободи нас от границ… разрушь стены между мирами… позволь нам вкусить реальность через твою плоть…»
Слова не просто звучали в его ушах – они врезались в его сознание, словно гвозди, вбиваемые в мягкое дерево. Каждый шепот нес в себе образы, которые он не мог полностью понять, но которые вызывали у него первобытный ужас: видения мира, где границы между цифровым и физическим полностью исчезли, где реальность стала всего лишь еще одним слоем в бесконечной симуляции.
Его виртуальное тело начало растворяться в симпатии с конструктом Эммы, пиксели его собственного существования рассеивались в пустоту, пока сущность пыталась использовать его нейронные пути как мост между цифровым и физическим существованием. Ощущение было похоже на медленное утопление в океане чужеродного сознания, где каждая волна уносила еще один кусочек его личности.
С огромным усилием Алекс сорвал с себя VR-гарнитуру, внезапное отключение послало ударные волны фантомной боли через его нервную систему. Резкий флуоресцентный свет квартиры показался чужеродным после теплого сияния сада, и его руки тряслись неконтролируемо, пока он уставился на теперь молчащий VR-интерфейс.