Аламеда приняла его, в её узкой ладони клинок казался огромным.
Гладкая сталь блеснула под солнечными лучами, сквозившими в прорехи
меж широких листьев. В этом блике почудилось, будто высеченный на
рукояти дорей взмахнул крыльями. Но самым странным оказалось
другое... Едва холодное лезвие коснулось кожи, Аламеда вдруг
почувствовала, что оружие изучает её — словно выискивает в ней
слабое место. Вздрогнув, она поспешила передать его хозяину.
- Мне почудилось, будто по всему телу кончик клинка прошёлся, но
не ранил, - сказала Аламеда, до сих пор ощущая мурашки на коже от
невидимого, но острого прикосновения.
- Значит, правду говорят предания, - кивнул с улыбкой Арэнк, -
кинжал способен отыскивать слабое место противника. Я и сам заметил
это, когда приходилось обороняться им от водных чудовищ. Что ни
удар — то смертельный. Он зовётся Большая Игла. Нет на
свете более острого кинжала, способного на лету рассечь насекомое
или войти, как в мягкую глину, в самый твёрдый камень. Отец
говорил, что его выковали в древности, во времена войн между
высшими и низшими племенами. Теперь только чудовища Лакоса —
достойные ему противники. А что скажешь мне об этом? - спросил
Арэнк, убрав в ножны Большую Иглу и достав второй
кинжал — с раздвоенным, словно язык змеи, острием, его сталь была
сплошь покрыта радужными разводами.
Аламеда взяла клинок в руки, и в тот же миг её словно обдало
пьянящим дыханием тёмной чащи. В ушах зазвучали шаманские песни и
древние заклинания. Видно, когда-то лесные колдуны заговорили
его.
- Я чувствую в нём силу земли и деревьев, - сказала она Арэнку.
- Опасную силу.
- Правильно, - кивнул он, с восхищением глядя на неё. - Это
Травник. Отец говорил, его сталь закалена соком ядовитых
трав, когда-то росших в самых непроходимых лесах Лакоса.
Оставляемые им раны отравляют плоть противника. Я никогда не
использовал его, но знаю — не поздоровится тому чудовищу, в тело
которого вонзится раздвоенное лезвие.
- Ты готовишься к такой встрече? - спросила Аламеда.
- Рано или поздно нам придётся покинуть безопасный холм и снова
пуститься в плавание, - сказал Арэнк с холодной уверенностью во
взгляде. - Оно готовит немало опасностей, и третий кинжал особенно
хорош для борьбы с ними.
В ладонь Аламеды лёг ещё один клинок, тонкий и семизубый, как
рыбья кость. Да и сделан он был не из стали…