Кармен Исабель Алькала Бандрес и Хавьер Чаморро Рейес тайно
поженились в одной деревушке близ Севильи, когда обоим едва
исполнилось по семнадцать лет. Они хотели бежать в Кадис от
противящихся их браку семей, но те, узнав о свершившемся, в итоге
уступили. Особенно тяжело это решение далось родителям девушки. Её
отец, богатый промышленник, владелец крупной керамической фабрики в
Севилье, был человеком знатным, и ему претила мысль о том, что дочь
выбрала себе в мужья бедного цыгана калѐ. Несмотря на это, зная
непреклонный характер Кармен и боясь её потерять, родитель в конце
концов смирился с тем, что она заключила без его ведома столь
невыгодный союз.
Кармен и Хавьер любили друг друга той редкой любовью, о которой
слагают песни поэты. Двенадцать лет счастливого брака омрачало лишь
одно обстоятельство: Кармен никак не могла забеременеть. Наконец, в
октябре 1917 года, в возрасте тридцати лет, она обрадовала мужа
долгожданным известием, а в июне 1918 года, за день до рождения
дочери, Хавьер скоропостижно скончался от испанской лихорадки.
Однако жене сообщили новость уже после скорых и негласных
похорон.
Кармен так и не смогла простить ни себе, ни, главное, дочери
того, что не была рядом с мужем. За неделю до его смерти, ещё перед
тем, как у Хавьера начался кровавый кашель, врач семьи настоял на
том, чтобы изолировать на время беременную женщину. Родители увезли
её к себе в имение... Эвита появилась на свет спустя день после
смерти отца. Через неделю Кармен, так и не взглянув ни разу на
малютку, оставила ту в доме родителей и больше за ней не
вернулась.
Безутешная молодая вдова в течение двух лет жила одна в своей
опустевшей квартире и несколько раз пыталась наложить на себя руки.
Сначала родители безуспешно пробовали сблизить её с девочкой, затем
отправляли на лечение во все концы Испании, но тоже без какого-либо
толку. Теперь Швейцария была для них последней надеждой. Они
регулярно присылали дочери фотографии маленькой Эвиты, но Кармен не
могла заставить себя взглянуть на них и неосознанно винила девочку
в смерти отца. Если бы не беременность, Кармен была бы рядом с
Хавьером в его последние минуты, помогла бы ему выжить или умерла
бы вместе с ним. Но дочь разлучила их…
Кармен страдала затянувшейся постнатальной депрессией, вызванной
смертью мужа. Никто в клинике, кроме меня и Арольда, не знал, что у
неё есть ребёнок. Она ни с кем не говорила об Эвите. Все мои усилия
были направлены именно на то, чтобы помочь моей пациентке самой
понять, что девочка ни в чём не виновата, и превратить ту из
объекта ненависти в новую цель жизни для Кармен.