Вода топей сильно поднялась, подступив к самому подножию холма.
Арэнк сидел на обломках мостков и, запустив руку в спутанные ветром
волосы, неподвижно смотрел на разбросанные меж водного леса куски
бывшей лодки. Буря швыряла её с одного мангра на другой, как
разъярённый хищник мотает зубами свою добычу, усеивая всё вокруг
кровавыми останками.
Муна тихо вскрикнула, глаза её блестели от влаги. Аламеда
смотрела на неё и понимала — то слёзы радости. Арэнк жив, только
это интересовало её. Пусть разобьётся хоть сотня лодок — главное,
чтобы он был цел и невредим. Аламеда снова почувствовала себя
лишней в чужом мире, среди чужих людей. Муна любит Арэнка, и он
достоин этой любви.
Племя спустилось с холма. Вид разбитой лодки потряс всех, но
никто не посмел подойти к Арэнку, а он так и сидел, не
оборачиваясь, словно не замечая их присутствия.
- Где ты была, Аламеда? Почему не остановила гнев духов? -
проговорила Калу́.
- Да, почему? - вторили ей в толпе.
- Сто двадцать лун работы — и всё впустую, - добавил третий
голос. Среди людей поднялся ропот.
Аламеда обернулась, едва сдерживая досаду и отыскивая взглядом
говорящих, но встретилась глазами с Найрой. В этот раз та молчала,
прижимая к груди улыбающегося младенца. Она сама догадалась, какую
цену заплатило племя за жизнь её сына, и теперь прочла
подтверждение по лицу Аламеды. Кажется, понял всё и Арэнк.
- Оставьте меня, - сказал он, обернувшись, - идите приводить в
порядок свои дома. Я скоро вернусь, и мы вместе отстроим
разрушенное, - от одного его слова все замолчали и потянулись вверх
по холму.
- Аламеда, - вдруг позвал Арэнк, и этот голос остановил её,
точно накинутый на шею аркан.
Она шла против поднимающейся по склону толпы, будто ведомая
устремленными на неё светло-карими, с зелёными крапинками глазами.
Она чувствовала на себе десятки взглядов, и один из них обжигал
огнём ревности.
Аламеда зашла в воду и, ловко вскарабкавшись по деревянным
обломкам, села возле Арэнка.
- Скажи, Аламеда, ты веришь в Водные Врата? Только честно, да
или нет, - он пристально посмотрел на неё, не давая возможности
отвести взгляд и положил свою руку на её.
Тепло прикосновения растеклось по всему телу, сердце
предательски стукнуло, но спину прожигал полный боли и горечи
взгляд Муны. Аламеда, не оборачиваясь, чувствовала, что та смотрит
на них.