— К сожалению, на второй ваш вопрос у
меня нет ответа, в пророчестве говорится лишь, что вы появитесь, а
сможете ли вернуться — неизвестно. А зачем вы здесь... Ну, если
коротко, вы — Избранная, способная победить Тварь. Вам это совсем
ничего не говорит?
Она качнула головой.
— Может, я в самом деле не ваша
Избранная, а вовсе посторонняя девица? Не могло такого
случиться?
— Не думаю, госпожа. Скорее всего, мы
неправильно истолковали это место в пророчестве. Сейчас мы с вами
доберёмся, вы приведёте себя в порядок, и я вам всё расскажу.
Видите вон тот дом в два этажа, с красной крышей? В таких старосты
деревень живут. Туда мы и направляемся.
Она кивнула, чуть сгорбившись в
седле. Устала, бедняжка. Хорошо, что у самого леса было не так
много полей, и ехать пришлось недолго.
Крестьяне, попадавшиеся им по дороге,
торопливо ломили шапки и кланялись. Побежал куда-то чумазый
мальчишка — наверняка к старосте. Знания о жизни в деревне у
Лейтена были весьма скудные, но даже он знал, что без слова
старосты здесь ничего не делается. Даже ночлега и краюхи хлеба
может не отыскаться, если староста не велит отыскать.
Королевскую власть крестьяне,
конечно, уважали, но она была для них чем-то далёким, почти
ненастоящим, что никогда их не коснётся. То ли дело неурожай! Вот
это в каждый миг может произойти.
Лейтен покосился на Избранную, и
увиденное ему совсем не понравилось. Она держалась, но похоже, ей
стало дурно.
— Госпожа, вам помочь? — спросил он,
и в тот же самый миг дверь дома старосты распахнулась, и оттуда
выскочил здоровенный детина с перекошенным лицом и выпученными
глазами. Запахло свежей выпечкой и жареной рыбой.
Избранная покачнулась в седле.
— Я... ничего, я справлюсь, — еле
слышно произнесла она. — Всё так... навалилось... Простите, сударь,
я сейчас возьму себя в руки.
«Пожалуй, пора мне взять тебя в руки,
милочка», — подумал Лейтен и решительно заявил:
— Давайте-ка я вам помогу спешиться,
а то ещё в обморок упадёте с высоты седла. И нечего здесь
смущаться, вы столько натерпелись!
На миг Лейтен представил на её месте
свою матушку, и ему стало страшно. Избранная явно не крестьянка и
не бедная мещанка, привычная к тяготам странствий. И это нежное
юное создание часами без остановки шло по незнакомому лесу,
ночевало под деревом, устроив себе ложе из лапника и наверняка всю
ночь вздрагивая от любого шороха... Матушка бы не справилась. Давно
бы на какой-нибудь полянке в обмороке валялась.