Говорили, Антипку и похоронили рядом
с ним. Говорили, так повелел сам умирающий, зная, что слуге его уж
закрыли глаза.
Натали не желала смерти никому из
тех, кому доведётся ей прислуживать, но с детства мечтала быть
окружённой такими же верными людьми. Антипку она, конечно, знала,
правда, звала, как и все в доме, уважительно: Антипом Федулычем.
Был он мужчиной статным, широкоплечим, никогда не унывал и за
словом в карман не лез. Деревенские девки наперебой строили ему
глазки, хоть и был он давно и счастливо женат на ключнице Авдотье.
Всё больше отшучивался, налево, говорили, не ходил. Деток у них
было пятеро.
Каждый раз, когда Натали вспоминала
ту, прошлую жизнь, ей хотелось плакать. И оттого, что былое не
вернуть, и оттого, что оно более не было с нею всегда, а именно что
вспоминалось, всплывало вдруг, словно картины детства, уж давно
позабытые.
Она забывала. Теперь вокруг неё был
иной мир, и люди совсем иные, и беда нешуточная, но другая,
непривычная. По утрам здесь не слышно было колокольного
звона, никто не божился и не крестился, и это более всего
показывало ей, что место, где она родилась, далеко-далеко. И в
мелочах всё разнилось: круглые эти дома, чуть иные одежды, и даже
калачей здесь не бывало, а только круглые же булки. И она забывала
— что бывает иначе, что строят и срубы на сваях, и простые
квадратные сараи, и лепят калачи, а караваи оборачивают косами из
теста. Забывала соседей своих, привозивших к ним в гости сыновей —
авось приглянутся дети друг другу? Даже маменьку, тонкие её пальцы,
комкающие и рвущие уж изрядно измятый платок; круги под глазами,
голос, непривычно резкий, словно она пыталась сдержать слёзы, да
они прорывались всё же.
Может, оно и к лучшему? Может, если
она сумеет отпустить тот, далёкий мир, и там без неё станет легче
прожить? Случится чудо, маменька заметит, как сосед Лука Евграфович
робко с нею флиртует, когда папеньки нет дома — а его ведь теперь
никогда нет дома, — и даже окажет ему благосклонность? Может, они и
поженятся даже, чтобы прожить вместе усталые годы зрелости, а если
Господь будет к ним милостив, может, и родится у них кто, вдобавок
к двум дочерям Луки Евграфовича. Господи, пожалуйста, даруй им
каплю счастия — или не им, может, рядом с кем другим сердце
маменьки затрепещет, забьётся чаще, и увидит она свет Божий, и
раздёрнет шторы в спальне своей, чтоб всмотреться в него.
Пожалуйста, Господи, Ты же можешь, Ты же знаешь, что маменька —
словно лоза надломленная, ей нужен кто-нибудь рядом, чтобы
опереться и обвиться вокруг, пошли ей такого человека! Натали
молилась, не замечая, что между сложенных рук так и забыла
пресловутый гребень, а Тинейли сидела рядом тихонечко, видя, что
барышня занята чем-то диковинным, и ждала.