— Пошли дальше, — бросил Гленнар и
отмер. Широким шагом двинулся вперёд, не глядя, идут за ним или
нет. Таника повертелась ещё возле тел и зашагала в ту же сторону, а
вот Избранная подошла к телам и остановилась, пристально глядя на
них.
Вириен остался с ней.
— Скажите, — тихо-тихо, почти шёпотом
сказала она, — как они умерли? Вы ведь разбираетесь... Они стояли?
Сидели? Как это было?
Вириен шагнул вперёд — под ногами
снова противно скрипнуло. Он уже ненавидел это звук.
— Дайте-ка взглянуть... Они стояли.
Вот так, в ряд. Она... шла вдоль ряда, наверное. Судя по
направлению... — Вириен закашлялся. — Простите, не выношу этот
смрад. Судя по направлению удара, она шла вдоль ряда и била их
наотмашь когтями, как-то вот так, — он махнул рукой в
воздухе.
— А они стояли и не двигались?
— Да. Выходит, стояли и не двигались.
Наверняка магия, госпожа.
— Они стояли, она шла... Да, я
поняла, спасибо.
Она сделала несколько шагов в
сторону, медленно, словно вокруг была вода. Покачнулась, но
устояла. Вириен подхватил её под руку, испугавшись, что она
потеряет сознание, однако Избранная оказалась крепче, чем он
думал.
Трое сыскарей и юная девица двигались
по городу — по тому, что когда-то было городом. От улицы к улице,
от дома к дому. От шеренги обуглившихся тел до шеренги.
Их убивали человек по пятьдесят.
Выстраивали в ряд, и Тварь проходила перед ними, как сотник
проходит перед юнцами, присланными ему в пополнение.
А потом она пошла в порт. Подожгла
там корабли и долго смотрела, как они горят, — отпечатки лап в
мягкой чёрной грязи были очень отчётливыми. Горело странно: корабли
не разваливались на части и не уходили под воду, а пылали, покуда
не рассыпались в пыль. То есть по всему выходило, что магия держала
их над водой — или вода была не в состоянии потушить это пламя.
— Представляешь, — задумчиво сказал
Гленнар, непонятно к кому обращаясь, — вот порт, вот море, и оно
горит. Пятнами, как леопард. Или одеяло, по которому расставлены
светильники.
— Море? — непонимающе спросила
Таника. — Как может гореть море?
— А? — встрепенулся Гленнар. —
Что?
Таника посмотрела на него
обличающе.
— На тебя опять нашло, господин
неволшебник. Ты сказал, что море горело.
— Я правда не волшебник, — в сотый
раз начал оправдываться Гленнар. — Даже близко нет. Никакого дара.
Может, я выдумал вообще. Или все эти артефакты на меня так влияют,
надо их меньше носить.