- Гребите, твари, гребите! Сейчас рванет! - до преследуемого все
еще оставалось сорок футов, и крюйт-камера уже давно должна была
взорваться.
- Прошу прощения, - вмешался баталер, - не рванет.
- Почему?
- Мы забыли погрузить порох.
- Чтооо?!
- Мы... То есть я... Подумал, что вдруг он взорвется...
- Господи, этот экипаж - мое наказание вместо ада?! - взмолился
Харон, поднимая глаза к небу.
«Санта-Мария» все равно не догнала бы пирата, несмотря на все
ухищрения. Пирата остановил Книжник. Он вышел на нос корабля и
прокричал по-арабски какое-то колдовское заклинание со словами
«Мохаммед», «Аллах», «собака» и «свинья». Барабанщик, задававший
темп гребцам, сбился с ритма, весла посталкивались в воздухе, у
рулевого дрогнула рука, а капитан пиратов не принял никаких мер,
потому что от ярости побагровел и хватал ртом воздух.
Абордажную команду во главе с Тодтом встретили значительно
превосходящие силы. Двадцать против десяти. Тодт прыгнул первым,
нелепо навернулся со своей алебардой через планширь под ноги
пиратам и случайно уронил сразу четверых. Вскочив, он двинул ногой
по голени пятому и вырубил ударом в челюсть шестого. Арабы не
сильны в рукопашной. Внимание остальных пиратов на короткое время
переключилось на него, только теперь на борт тунисца полезла
абордажная команда «Санта-Марии», подпираемая всем остальным
экипажем во главе с капитаном. Последними горящий корабль покинули
Келарь с казной и Книжник с мешком книг и судовой документации.
Капитан не обязан лично участвовать в абордаже. Но Харон был
рыцарем. Настоящим. Прожившим немалую жизнь, участвовавшим в войнах
и осадах. У него было то самое мастерство прирожденного воина,
которое не пропьешь. Думаете, старого рыцаря уважают за преклонный
возраст? Ничего подобного. Если рыцарь ухитрился дожить до
пятидесяти лет, значит, он успел убить не один десяток себе
подобных, а простолюдинов и вовсе без счета. Уважение к таким людям
диктуется древним инстинктом самосохранения, которые намного
сильнее всех традиций, принятых в обществе. Кроме того, рыцарь,
питавшийся всю жизнь по европейским традициям, выше и намного
сильнее уроженцев магрибских трущоб. Капитан носил неполный доспех
- кирасу, легкий шлем, латные перчатки, а на большинстве пиратов и
этого не было.
Харон рубил врагов без особых эмоций. Ударил и забыл. Под его
мечом убитые и раненые падали на палубу и за борт. Сзади капитана
прикрывал Тодт. Только теперь новички в экипаже поняли, за что
капитан терпит этого ненормального. Тодт был копейщиком и мастером
строевого боя. То он делал длинные выпады из-за спины капитана,
пронзая зазевавшихся арабов, то принимал на свою алебарду удары,
предназначавшиеся Харону. Один раз он поймал на копье пирата,
прыгнувшего с мачты.