— не унимался демон. Безусловно, он был никчёмным
эмпатом, но вот Агнесса прекрасно распознавала даже малейшие
эмоции, и он этим нагло пользовался. Впрочем, также в этом ему
способствовал многотысячелетний опыт существования.
«Она ничего мне не сделает. Ей
грустно и трудно, она нервничает и просто завидует, что мне дают
больше чаевых. Это же так просто...» — девушка еле заметно
улыбнулась, взбегая по лестнице на второй ярус и убеждаясь,
что здесь всё также в порядке.
Мимолётный взгляд, брошенный на левую руку, подтвердил её
опасения — кольцо на безымянном пальце, а, точнее, массивный чёрный
камень с золотыми искрами, обрамленный не слишком вычурной для
такого крупного самоцвета серебряной оправой, выглядел совершенно
обычно. Никакого хаотичного мерцания, гипнотического вращения этих
самых искр, или чего-то подобного. Мельхиор, бывший обитателем и,
одновременно, пленником данного артефакта, обиделся. Печально, но,
к своему стыду, Агнесса испытала некоторое облегчение, когда голос
демона покинул её разум.
Внизу звякнул дверной колокольчик, оповещая о прибытии
посетителя, но, когда девушка, подойдя к перильцам, глянула вниз —
увидела лысеющую голову хозяина паба, что с неизменным ворчанием
скрывался уже в подсобке за стойкой. Забавно, и почему это он нынче
с парадного решил зайти? Опять не в духе...
Кротко вздохнув, она вернулась в основной зал, чтобы хозяин не
решил, что одна из официанток прогуливает смену — разбираться в
ситуации он не любил, сразу предпочитал лишить премии или чаевых, а
этого Агнесса допускать никак не могла.
Вот уже больше двух лет она старательно и кропотливо копила, не
гнушаясь, фактически, никакой подобающей подработки, а с начала работы в пабе — и вовсе умудрилась
договориться с хозяином, что во время субботних вечеров, когда
Агнесса пела и развлекала толпу яркими выступлениями, она будет
забирать себе не менее шестидесяти процентов заработанного. И всё —
ради поступления в Бирмингемский магический университет. Строго
говоря, копила она не совсем на учёбу, а, банально, на проезд —
билет только в одну сторону стоил тридцать фунтов стерлингов, что,
при зарплате официантки один фунт в неделю, было не такой уж и
простой задачей. А ведь нужно было ещё кормить семью, покупать
одежду...
Прикусив изнутри нижнюю губу, чтобы
отвлечься от тоскливых мыслей, Агнесса вернула на лицо мягкую
улыбку и заняла место рядом со стойкой, в ожидании гостей. Конечно,
в чём-то Пенелопа была права — большая часть пришлых посетителей не
то, что не ценила, а просто не замечала её стараний. Сейчас, после
войны, улицы Нижнего Лондона наводнили беженцы из Европы, и многие
вели себя вовсе не так, как полагалось бы беженцам — благодарно и
смиренно, а были наглыми и даже агрессивными. Они держались
группками, как правило, и чаще всего задирали одиночек, но
усиленные отряды полисменов быстро принуждали их к порядку. И, увы,
очень часто такие вот личности шли выплёскивать негодование и
злость в пабы, коих в Нижнем Лондоне было предостаточно. По
счастью, хозяин конкретно этого паба, мистер Оливер Гилмур, не
пожадничал и нанял весьма внушительного вышибалу, который прекрасно
справлялся с возложенными на него обязанностями, но, как знала
Агнесса, в «мирное время» отличался удивительно спокойным
нравом.