Метнувшись в проулок, воришка кинулся было наутек, но путь
преградила телега торговца хворостом: она въехала колесом в
глубокую выбоину, как раз у ворот маленькой гостиницы. Хозяйка
гостиницы вышла в проулок и всласть, во все горло разбиралась с
дурнем возчиком, из-за которого порядочная женщина не может
запереть на ночь ворота. Она так увлеклась этой живой беседой, что
не заметила, как за ее спиной во двор гостиницы прошмыгнул
загнанный бродяжка.
Взор, мечущийся в поисках спасения, наткнулся на
распахнутое окно первого этажа. А голоса стражников,
расспрашивающих у ворот хозяйку, помогли решиться...
Перемахнув высокий подоконник, вор очутился в полутемной
комнате. В первый миг его испугал мерцающий свет свечи. Но тут же
беглец с облегчением увидел, что обитатель комнаты мирно спит на
кровати, отвернувшись к стене и тихо посапывая в подушку. Видно,
сон сморил этого темноволосого молодого человека, он даже свечу не
погасил. Вот и хорошо, вот и пошли ему Безликие сладких
сновидений!
Быстрый осмотр комнаты окончательно успокоил воришку.
Ничего необычного: сундук для вещей, небольшой столик, на котором
догорает свеча в жестяном подсвечнике, стул и разбросанная по полу
одежда: похоже, постоялец выпил перед сном. Раз сам раздевался,
стало быть, слуги не держит. Для непрошеного гостя это удачно.
Беглец тихо пересек комнату, опустился у стены на пол – за
кроватью, чтоб хозяин, если проснется, не сразу увидел его – и с
наслаждением вытянул ноющие ноги. Ничего он не возьмет в этой
комнате. Пересидит суматоху и тихонечко уйдет...
Эх, гори она в Бездне до золы, эта жизнь бродячей псины,
которая норовит стянуть кусок и сбежать, пока не ошпарили
кипятком!
Даже смешно: ведь сколько растет по припортовым задворкам
сопливых щенят, и каждый мечтает стать вором – самым ловким, самым
удачливым, самым неуловимым... А вот он таким не был никогда. Как
калека, прикованный к постели, мечтает о пустынях Нарраба́на или
заснеженных просторах Уртха́вена, так представлял он себе иную
жизнь. Ту, до которой не дотянешься, как до далеких земель:
собственный угол, работа, спокойное уважение соседей...
И пусть кто-нибудь скажет, что он ничего не делал ради
этой мечты! Разве не он еще мальчишкой оббегал всех окрестных
ремесленников: «Возьмите, дяденька, в ученики! Платить не могу, но
я шустрый, я старательный, я понятливый!»