– Не буду есть! – говорил он, сердясь полушутя-полувсерьез.
– Будете, – хладнокровно отвечал Кенет, и господин наместник со
вздохом подчинялся. Пообедав, Акейро неизменно требовал городских
новостей, и Кенет с неизменным хладнокровием ему отказывал.
– Вот помру со скуки, – грозил Акейро, – будешь знать.
– Его светлость запретил вам умирать, – спокойно отвечал Кенет.
– И волноваться тоже. Никаких дел, никаких городских новостей.
Довольно с вас и того, что все в порядке.
Акейро в ответ изобретательно проклинал дурацкое распоряжение и
уверял, что достаточно здоров, чтобы заняться делами, но Кенет не
сдавался.
– Вот про ведьму, если вашей светлости будет угодно, могу
рассказать.
– Про какую ведьму? – скривился Акейро.
– Которая жила в доме из горчичных зерен.
– Откуда она столько горчичных зерен взяла? – против воли
заинтересовался Акейро.
– Она их ела, – объяснил Кенет. – На завтрак. Только горчицу, и
больше ничего.
– Зачем? – изумился Акейро.
– Чтобы злее быть. Она же была злая ведьма.
– Логично, – хмыкнул Акейро.
– Вот она горчицу и ела. А если у нее от завтрака оставались
горчичные зерна, она их собирала. И потом выстроила из них дом и в
нем жила.
– Сколько же надо было горчицы съесть! – восхитился Акейро. –
Пожалуй, это интересно. Рассказывай.
И Кенет рассказывал. И про ведьму из горчичного домика, и как
поспорили два волшебника, и как моряки искали Неведомую
Землю...
– Изумительно, – признал Акейро, со вздохом откидываясь на
изголовье. – Ты чудесно рассказываешь сказки. Знаешь, из тебя бы
получился замечательный старший брат.
– Кени, а ты мне завтра кораблик из коры сделаешь? – донеслось
почти беззвучно откуда-то издалека. Воспоминание сдавило горло,
воздух внезапно сделался сухим и неприятно резал глаза.
– Не думаю, – сдержанно возразил Кенет и отвернулся.
Акейро еще несколько раз назвал Кенета шутливо "старший братец",
но вскоре заметил, что шутка ему неприятна, и перестал ее
повторять. А доля правды в шутке была, и немалая. Больной и
беспомощный Акейро, даром что старше годами, относился к Кенету
именно как к старшему брату: он сильный, ловкий, веселый, он
накормит, поможет и утешит, он уложит спать, расскажет сказку,
подоткнет одеяло и прогонит прочь страшного злого волка. Правда,
день ото дня Акейро все меньше нуждался в том, чтобы от его постели
прогоняли страшное злое существо, готовое его съесть. Выздоравливал
Акейро с поистине волшебной быстротой – к немалому удивлению
Кенета: тот за время работы больничным служителем всяких больных
навидался, и в глубине души был уверен, что господин наместник и
вообще не жилец на этом свете. Но, вопреки здравому смыслу, Акейро
выжил – и не только выжил, но и набирался сил. Кенет просто не мог
поверить, что человеческое существо способно выздоравливать с такой
скоростью. По его расчетам, Акейро должен был пролежать пластом не
менее двух месяцев, а после того восстанавливать силы не менее
полугода. Однако уже через две недели Акейро чувствовал себя
настолько хорошо, что Кенет рискнул поразмять застоявшиеся без дела
мускулы и восстановить в памяти уроки Аканэ. Акейро наблюдал за ним
сидя, опираясь на изголовье, и время от времени давал ему советы.
Хотя Акейро как боец и принадлежал к совершенно другой школе,
советы оказались как нельзя более дельными, и Кенет им охотно
последовал. Акейро указывал на его ошибки, даже не поднимая глаз на
самого Кенета. Полуприкрыв глаза, он любовался пляской теней на
прохладном полу опочивальни, и стоило этой пляске на миг утратить
красоту, как Акейро уверенно произносил: "Не то!" И оказывался
прав. Тренировка под наблюдением Акейро пошла Кенету на пользу, и
назавтра он уже прикидывал, как бы ему испросить разрешения снова
позаниматься всласть. К его удивлению, просить не пришлось. О
тренировках заговорил сам Акейро.