Простоволосая, в изодранном сарафане, баба держала в руках
невесть откуда взявшиеся навозные вилы.
Приполз старик Пахом — дьячок из привратной церкви, вчера весь
день жаловавшийся на боль в перебитой ноге.
— А ты куда? — вызверился на него стрелец, но дьячок только
отмахнулся от служилого, пытаясь утвердить измученное тело на
коленях.
Не получилось. Тогда Пахом подполз к самым дверям и улегся
поперек.
— Ондрюшка! — окрикнул вдруг стрелец Беляницына.
«Ба, так это ж наш сотник!» — запоздало вспомнил Андрей.
Сотник Наум Потемкин был последним из воинских начальников,
переживших все ужасы осады. Но сейчас было не время воспоминаний. У
сотника нашёлся для ратника последний приказ…
Ворота Успенского храма, не устояв перед ударами топоров,
рухнули. Внутрь ворвались озверевшие люди в польских кунтушах и
запорожских свитках, литовских кафтанах и русских сермягах. Разом
стало тесно.
Пахом, пытавшийся ухватить кого-то из ляхов за ногу, был тотчас
добит, а нападающие привычно перепрыгивали через мертвое тело.
Один из запорожских казаков, с усмешкой первым ударом отбил в
сторону вилы, нацеленные в живот, а вторым ударом раскроил голову
тетки Симы.
Последние защитники Смоленска сумели-таки взять несколько
польских жизней, но изувеченным и голодным, почти безоружным людям,
не тягаться с профессиональными солдатами.
Сотник Наум продержался дольше других. Успев сразить не то двух,
не то трех врагов, он был смят численно превосходящим противником и
упал под ударами корабелок.
Поляки, ворвавшиеся в храм, увлеченно добивали раненых.
Обнаружив в углу прятавшуюся девку, радостно заржали и принялись
срывать с нее одежду. Умирающую Таньку насиловать не стали,
побрезговали окровавленной одеждой.
Но такие забавы для молодежи.
Пожилые и опытные жолнеры, верно, помнившие еще Стефана Батория,
принялись весело сбивать со стен православные иконы и сдирать с них
драгоценные оклады. Вот, один из поляков точным ударом срубил
старого священника, пытавшегося прикрыть собой раненого стрельца.
Тело отца Сергия еще не успело упасть, а лях уже срывал с шеи
старика тяжелый крест. Приблизив к глазам, презрительно сплюнул и,
хотел было выкинуть дешевый медный крест, но передумал и убрал в
карман.
Всего этого Андрей Беляницын не видел. Ратник, держась за стенку
искалеченной рукой, спускался по узенькой лестнице.