Брать предпочтительно спящим. Не медля ни мгновения, заткнуть
рот, тщательно переломать руки – особенно пальцы и вообще обе кисти
– и вырвать глаза. Только после этого забить в колодки и отправить
к месту назначения, куда его и повезет передавший приказ
вестник.
Боги превеликие – да кто посмел отдать такой приказ воину?! Будь
он хоть трижды, хоть четырежды император – как он посмел?.. Нет. Не
император. Определенно не он. О, массаона знал, в каком виде иной
раз доставляют государственных преступников в столицу. Одного из
них по летней жаре раздели догола и обмазали медом задницу и
причинное место – едва потом живым довезли. Другого тащили через
полстраны в железной клетке, выстукивая металлическим дрыном по
прутьям клетки государственный гимн – и довезли слюнявого идиота,
исходившего жутким нечеловеческим криком при первых же звуках этого
самого гимна. Император любил потешиться над поверженным врагом, и
скудостью фантазии отнюдь не страдал. Но проделывали все эти штучки
не воины, а хорошо обученные императорские палачи. Приказать хотя
бы самому последнему воину самого ничтожного ранга настолько
запятнать свою честь значило восстановить против себя всю армию.
Нет, императору бы и в голову не пришло. Дурак, да не настолько.
Приказ отдавал кто-то другой. Хоть и стоит императорская печать на
свитке, но измыслил приказ никак уж не император. Но кто? Кто
пользуется таким влиянием на императора, чтобы подсунуть ему на
подпись подобные указания? Странные указания. Тут и речи нет о том,
чтобы поиздеваться над беззащитным пленником. Так ловят того, кого
опасаются. Да, но почему тогда всенепременно живым? Живым – с
заткнутым ртом, с полностью перебитыми руками и вырванными глазами?
Так не ловят государственных преступников. А вот магов... да, магов
должны ловить именно так. Но уж если ты решил обезопасить себя от
мага, лучше всего обезопасить окончательно и попросту убить его.
Император бы так и поступил. Кому мог понадобиться пленный
изувеченный маг?
Заметив, что вестник искоса наблюдает за ним, массаона поспешно
опустил список в жаровню и поднес к нему огонь. Пусть эта мерзость
сгорит поскорее. Никогда еще массаона Рокай не предавал огню
секретный приказ с большей радостью.
– Вы все запомнили? – строго спросил вестник.
Массаона кивнул. От гнева и унижения лицо его побледнело,
отяжелело, возле крыльев носа обозначились резкие складки.