Мустафа вдруг вскочил, плюхнулся на колени перед дверью, потом
переполз в другой угол, бормоча: «Гдэ тут восток, гдэ восток?»
Наконец он затих, что-то непонятное бормоча себе под нос.
«Бедный пацан» - мелькает в голове. И не жил ты ещё толком,
краснофлотец Алимор Мустафа, а уже похоже помирать пора тебе
пришла.
Как-то глупо всё у нас всё же вышло, думали спаслись, ан нет же,
из огня да в полымя. Стоило ли столько мучиться? Всё равно конец
один.
Мустафе легче, его Там ждёт его Аллах. Маруську её Бог, которого
она носит на верёвочке на шее, и, наверное, в сердце тоже. А вот
меня кто ждёт? В Бога я сильно не верю, разве что только под
бомбёжкой, да и как коммунисту со стажем, мне по штату не положено.
Партия сказала: «Нет», значит нет. Хотя может и партия ошибается,
вон сколько троцкистов постреляли, вредителей, а ведь в той же
самой партии они все и состояли. Поди теперь разберись кто из них
прав, а кто виноват.
Хотя нет, мне пока что туда нельзя, меня Олюшка, жена ждёт,
девчушки мои ждут. Пока живы они, и мне надо жить, хотя бы ради
них. Вспомнилось как последний раз прощались, глаза наполнились
предательской влагой. Сердце защемило, как они будут там сами,
бабское то царство? Ничего, девки поплачут и забудут. Все там
будем, вопрос времени. Стало как-то немного полегче.
Главное в любом деле, это нет, не вовремя смыться, а точка
обзора. Оно бывает глянешь с одного ракурса – «Жо…а», а зайдёшь с
другого края – «Та же жо…а, но вид спереди», - ехидно пронеслось в
мозгу. Ладно, надо спать. Какое счастье, просто так вытянутся,
зная, что недолго уже осталось мучиться, и не прикидывать этой
миной тебя накроет или следующей. Что-то только не спится.
Вспомнил вторую свою встречу с этим горластым супчиком. Погнали
нас с передовой в тыл как-то. Благо фриц тихо сидел. Парад решили
на 23 февраля устроить, дабы о победах своих великих отрапортовать
на самый верх.
Показушники и лизоблюды всегда любят пыль в глаза пустить.
Смотрю, стоит эта кракозябра на трибуне и диким голосом верещит:
"Товарищи бойцыыыы…", что-то втирал про партию, великого Сталина,
долги и патриотизм. Родину-мать, падлюка, припомнил для красного
словца.
Обычная стандартная лапша для изливания с трибун на светлые уши
трудящихся.
И тут вдруг на самом интересном месте кто-то как завопит:
«Воооздух!»