– Все, спим, – проворчал Костя. – Завтра трудовые будни
начинаются.
7
Когда на следующий день мы с Алисой лезли на гору, она
сообщила:
– А Катюша мне призналась, что в Костю влюбилась. Она влюбчивая.
Катюша от меня ничего не скрывает… Только ты, Олежек, никому не
говори. Она мне по секрету сказала.
С работы Катя с Костей пришли возбужденные. Она то и дело
бросала на него пламенные взгляды. Он выглядел удовлетворенным и
горделивым. У меня сердце сжалось.
Санек опять был в плохом настроении. Молча съел суп. Попробовал
чай и процедил, ни на кого не глядя:
– Это чай что ли? Чай должен быть горячим и крепким. Барчук
сегодня дежурный? Заварки пожалел что ли?
Я, действительно, был дежурным, но не сразу понял, что он
говорит обо мне.
– Нормальный чай, – сказала Алиса.
– Не надо меня так называть, – произнес я вполне миролюбиво.
– Как хочу, так и буду называть.
Я постарался сказать спокойно:
– Это касается меня. Значит, последнее слово за мной.
Санек лишь фыркнул.
За завтраком онвдруг спросил меня:
– Так ты и Библию читал, Барчук?
Санек, наверно, не может жить без того, чтобы кого-то не
дразнить. Он, похоже, переключился с Антона на меня.
Я посмотрел ему в глаза. Очень спокойно произнес:
– Я же просил так меня не называть.
– Да мне по фиг, что ты попросил.
Сердце забилось сильными редкими ударами.
– Говорю последний раз: так меня не называй.
– А то что? – недобро усмехнулся Санек.
Я промолчал.
Санек и Антон опаздывали на ужин постоянно. Костя встречал их
словами:
– Хвалю за ударный труд!
Санек что-то бурчал в ответ. Он все время был недовольным, даже
злым.
Однажды они отсутствовали особенно долго.
– Пойду полюбуюсь, как наши стахановцы трудятся, – сказал Костя
после ужина.
Вернулся он через полчаса, вместе с Антоном. Костя выглядел
несколько обескураженным.
– Антон – молодец. Вот это, я понимаю, трудовой энтузиазм! – Он
похлопал Антона по плечу. – Он точно больше всех чикинды сдаст. А
Санек – сачок. Только одну маленькую кучку наложил. – Катя
хихикнула. – Сейчас его там вообще нет. Кричал-кричал – не
докричался.
Катя налила Антону супу. Все продолжали сидеть вокруг нашего
каменного стола. Наконец, явился Санек, усталый, хмурый, в
испачканной одежде. Катя налила и ему.
– На змею сегодня наступил, – сказал Санек и выругался. –
Ботинок спас. – Он был в высоких ботинках из толстой кожи. – За
него несколько раз тяпнула – тук-тук. Не прокусила. Свиная кожа!
Жаль, не убил. Успела уползти.