– Может, теперь осознаешь, что одному в горах нельзя, –
наставительно произнес Костя.
– Я заговоренный, – отмахнулся Санек.
– А где ты был, кстати? На участке я тебя не видел.
Санек молча ел.
– Это что за работа? Одну жалкую кучку сделал… Антони Олег
новички, а куда больше тебя нарезали…
– У Барчука участок самый лучший.
– У кого? – спросил я.
Санек вскинул на меня наглые глаза.
– У тебя, у Барчука!
Словно что-то взорвалось во мне. Что было дальше, не помню.
Когда я пришел в себя, я стоял над Саньком, сжимая кулаки. Он
полулежал на земле, испуганно тараща на меня глаза. Справа от него
валялись ложка и перевернутая миска. Слева – несколько каких-то
темно-коричневых, слабо блестевших камушков. Видимо, выпали у
Санька из кармана при
падении.
Я вернулся на свое место. Костя и Антон глядели на меня с
удивлением, Алиса – с восхищением. А Катя одарила меня одним из тех
своих загадочных взглядов, которые я никогда не забуду. Давно она
на меня так не смотрела.
– Какие мы нервные, – не очень уверено сказал Санек, поднимаясь.
Очевидно, чтобы хоть что-то сказать, чтобы показать, что ему все
нипочем.
Больше он меня Барчуком никогда не называл.
Всегда я оказываюсь победителем. Когда мужчина бросает мне
вызов, жизнь словно обретает иное измерение. Я погружаюсь в эту
борьбу. Становлюсь очень уверенным. Знаю, что в этом противостоянии
я не уступлю. Скорее погибну, но не уступлю. С женщинами не так.
Бороться с женщинами я не могу.
– А что это? – Катя подобрала один из камешков и с любопытством
рассматривала его. Понюхала. – Фу!
– Дай сюда! – грубо сказал Санек. Катя вспыхнула, отбросила
камешек. Санек подобрал все камушки, опустил в карман.
– Это мумие, – сказал Костя и почему-то вздохнул. – Слышали
небось?
– Лекарство такое, – сказала Алиса. – От всего лечит.
– Ну, может, не от всего. Но от многих болезней помогает. При
переломах особенно.
– Костя с усмешкой посмотрел на Санька. – Так ты, выходит, не
чикинду собирал, а мумие?
– А если и так? Да, я сюда за мумием приехал. Чикинда мне на фиг
не нужна! Разве с мумием ее сравнишь. Чикинда – для отмазки. Чтоб
никто не докапывался, почему не занимаюсь общественно-полезным
трудом. Можно ведь по статье о тунеядстве загреметь. Есть у нас
такая, знаете?.. На мумие, если пофартит, за год на десять лет
можно бабок заработать.