– Не годится, – вздохнул Костя. – Просроченное, так сказать. Ему
полвека, не меньше. Готовое мумие хранится сколько угодно, а вот
сырец имеет срок годности. Несколько десятилетий, я думаю. Эх,
нашли бы мы эту пещеру лет так пятьдесят назад!..
Как-то залезли в небольшую пещерку и сразу почувствовали запах
псины.
– Да это волчье логово, не иначе, – прошептал Костя. –
Сматываемся!
Другой раз я в поисках мумие с трудом втиснулся в узкую трещину
в скале. И увидел прямо перед лицом свернувшуюся в клубок змею. Она
злобно глядела на меня. Это было одно
из самых неприятных мгновений в моей жизни. Я стал выбираться из
трещины, задом наперед. Это оказалось еще сложнее, чем лезть в нее.
Помог Костя. Он буквально выдернул меня за ноги.
И со скал мы падали, и камни на нас сваливались. Но все без
серьезных последствий. В этом нам везло. Не везло нам с мумие. Мы
находили его очень мало.
В одно воскресенье совсем ничего не нашли. Направились домой. И
вдруг услышали стук.Мы как раз подошли к небольшой скале. На ее
почти отвесном склоне, на уступе, стоял Антон. Ударяя одним камнем
по другому, с острым ребром, он отбивал в трещине мумие. Костя
удивленно присвистнул.
– И Мартышка туда же. – Он говорил вполголоса. – Все мумием
заразились.
– Окликнул его. Антон выпрямился, посмотрел сверху на нас. Он
был возбужден, глаза горели.
– А если сорвешься? – крикнул Костя. – Тут метров шесть
будет.
– Да я уже закончил. – Антон явно был нам не рад. Он стукнул еще
раза два, положил отбитое мумие в рюкзак на спине – это было
непросто в таком положении – и с обезьяньей ловкостью, использую
малейшие выступы и трещины, спустился к нам.
– Новые технологии применяешь? – усмехнулся Костя. – Первый раз
вижу, чтобы камнями мумие откалывали… А я думал, ты только чикинду
режешь.
– На молебный типа дом хочу побольше дать, – буркнул Антон. –
Типа, если больше всех внесу, пресвитер как бы меня скорее
помощником объявит… Короче, пойду еще поищу.
Мы разошлись.
– Как у Мартышки глаза-то горели! – покачал головой Костя. –
Катька говорит, что ей нравятся мужчины, у которых могут гореть
глаза. Здесь она таких аж троих насчитала: меня, тебя и Антона.
К палаткам подошли, когда солнце освещало только вершины
гор.
Алиса встретила нас словами:
– Катя простудилась!
Оказалось, они ходили на пруд. Вода уже не была такой теплой как
раньше. Алиса не решилась лезть в пруд, а Катя искупалась. Сейчас
она дрожала в спальном мешке под двумя куртками. У запасливого
Кости нашелся аспирин.