А когда вновь посмотрел мужчине в лицо – не по-детски твердый
взгляд сиял торжеством. Что-то измыслил, паршивец!
– Все равно буду капитаном, – сказал Дик Бенц гордо и убежденно.
– А ты, пугало в бархате, еще придешь наниматься ко мне в
команду!
– Я ж тебе уши надеру, поганец! – выдохнул небоход, растерявшись
от такого обращения к своей персоне.
– И я тебя не возьму, – закончил тощий нахал свою мысль.
От этих дерзких, но, в общем-то, не самых оскорбительных на
свете слов раздражение мужчины превратилось не в злобу даже, не в
гнев, а во что-то более жуткое.
Словно незримая, беззвучная молния пронзила воздух меж
собеседниками – и разом изменила одного из них.
Только что стоял на берегу широколицый молодой здоровяк с
короткой темной бородкой и крючковатым носом, поддразнивая
встреченного мальчугана. И вдруг вместо скучающего дворянина на
камнях возник двуногий хищник. Убийца.
Мало кто из знакомых небохода знал о его безумии. Но сейчас,
из-за пустяка, оно вырвалось наружу и взяло верх над душой.
Лицо то ли постарело, то ли вообще утратило возраст, стало
похожим на маску. Глаза сверкнули багровым, как у зверя в
полумраке. Губы чуть дрогнули: то, что мужчина собирался сделать,
всегда доставляло ему удовольствие.
Пустынный берег. Уединенное место. Мальчишки не скоро хватятся –
и никогда его не найдут...
Незнакомец – уже дважды незнакомец – нагнулся и поднял увесистый
камень. В этом движении не было угрозы. Так садовник берется за
лопату или кузнец – за молот.
Дик Бенц увидел перемену в мужчине и понял, что она сулит. Но не
дрогнул, не заметался. Только ухмылка исчезла с загорелой
физиономии. Дик стоял неподвижно, как мишень. Глядел не в лицо
небоходу, обернувшемуся чудовищем, а на камень в его руке.
И лишь в миг, когда камень оторвался от ладони врага, Дик резко
дернулся в сторону – и исчез под водой.
Камень пролетел там, где только что была голова мальчика, и
бестолково плюхнулся в воду. Мужчина в холодной ярости подхватил
другой камень, прицельно зашарил взглядом по волнам: где?!
А проворный паренек проплыл под водой до одной из скал, торчащих
неподалеку над поверхностью. Как ящерка, взобрался на скользкий от
водорослей гранитный бок скалы – и под его защитой победно
заорал:
– Мазила косорукий! Медуза драная! Хоть леташ, а все равно
дурак!