- Что же я наделал, помилуй меня Селита, - судя по лязгу зубов,
дрожали и челюсти, и вообще все тело.
Олен с трудом
распрямился, осторожно выглянул из-за телеги: голубоглазый лежал на
обочине, и шея его была вывернута таким образом, как ее никогда не
выгнет живой человек. Желудок сотряс болезненный спазм, и Рендалл
едва успел отвернуться от телеги, как его вырвало.
Прямо в лужицу,
оставшуюся от вчерашнего дождя, в коричневую от грязи воду, на
плавающие в ней иголки.
Произошедшее только
что не укладывалось в голове – он сумел выстоять в схватке с двумя
настоящими воинами, и не просто выстоять, а убить одного из них!
Для простого человека это так же маловероятно, как жениться на
наследнице графства или вычерпать Дейн.
Драться Олену
приходилось не раз, чаще для забавы, единожды – по серьезному
поводу, но оружия он в руках никогда не держал. Раз в год в Заячий
Скок являлся старый и беззубый баронский вербовщик, чтобы подучить
обращению с копьем и щитом годных к войне молодых парней. Но в
первый же день его напаивали так, что он утром третьего с трудом
влезал на лошадь и отправлялся восвояси.
И, тем не менее, один
из чужаков оказался мертв, а другой лишился возможности ходить.
- Нет… этого не может быть… - Олен зашвырнул топор в телегу,
подобрал вожжи и принялся разворачивать нервно стригущего ушами
Серко. На убитого и раненого он старался не смотреть. – Нужно
вернуться в деревню… все рассказать… наверное, это
разбойники…
Руки по-прежнему
тряслись, а мысли путались: на лесных душегубов эти парни никак не
походили – одинаково вооружены и хорошо одеты; суд барона никогда
не оправдает простолюдина, совершившего убийство таристера –
выходца из благородного сословия; может быть, лучше добить второго,
уничтожить следы и спрятать тела в лесу?
Но даже эта судорожная
идея зачахла и отдала концы, когда Олен подъехал к опушке и увидел
между стволов Заячий Скок. Сердце застыло, будто пронзенное ледяным
шипом, потом заколотилось с такой силой, что едва не проломило
ребра. Язык примерз к гортани.
По улице и вокруг
домов скакали всадники в черных плащах, блестело в их руках оружие.
Ветер доносил крики, визг, собачий лай, а от сарая тетушки Ралиты
поднимался густой черный дым.