— С продаж — нет, но у меня есть свое…
— Покажи мальцу, как должны выглядеть настоящие
игрушки!
Глоин, покопавшись в мешке, выставил деревянную птицу размером с
ладонь, и Эстель сморщился, пробормотав, что он давно не ребенок.
Гном вставил маленький ключ, аккуратно провернул несколько раз,
и игрушка ожила. Зашевелилось множество подогнанных друг к дружке
крохотных кусочков, и птица, перебирая ногами, сделала круг по
столу. Она расправляла крылья, поднимала и поворачивала голову, как
живая, в такт раздающейся мелодии. Даже открывала клюв и ворочала
глазами. Потом, дойдя до края, плавно слетела на пол и там, подойдя
к ошеломленному Эстелю, клюнула его в сапог. Тот не сдержал вопль
восторга.
Пол вместе с птицей дрогнул под шагами здоровенного хоббита.
Глоин быстро спрятал игрушку, а мальчик пропал куда-то.
Подошедший уперся тяжелыми кулаками в стол, нависая над
Тирионом.
— Ты… — прорычал хоббит.
— Да, я — это я. Спасибо, что напомнил, красная рожа, — спокойно
ответил Ланнистер.
— Ты! — более раздраженно воскликнул хоббит.
— Как-то однообразно, не находишь? — задумчиво протянул Тирион.
— Другие слова есть в ассортименте?
— Почему моя Рози хочет за деньги, а со мной не хочет
вообще?
— Что-то я не видел у нее ни кольца на пальце, ни клейма на
теле. А разглядывал ее всю, и внимательно. Милая девушка, пошли ей
Семеро хорошего мужа, любит ласку, а не колотушки. Что же до денег…
Мужчины всегда платят за это. Просто шлюхи честнее.
Тирион усмехнулся, но совсем невесело.
Вместо ответа хоббит, взревев, замахнулся табуретом. Но не успел
Тирион отклониться, а гномы что-то предпринять, как здоровяк,
охнув, упал на колени, залитый вином и засыпанный осколками. За ним
стоял знакомый мальчик с розочкой в руке:
— Я проверил — к хоббиту можно подкрасться, — довольно сказал
он.
— Держи, — Глоин, подчиняясь кивку Торина, сунул игрушку в руки
мальчика. — Но больше так не делай.
Хоббит, зарычав, сел на полу, потирая голову и продолжая
сверлить Тириона злобным взглядом налитых кровью глаз. Двалин,
шагнув к нему, выкинул забияку взашей. Хозяйка поглядывала, но не
вмешивалась.
— Чаю. И печенья, — скомандовал Торин хозяйке.
Но спокойно посидеть им было не суждено. Из входной двери
появился встревоженный мужчина в дорожной одежде и, завидев в
окружении гномов мальчика, бросился к нему: