Рик не ответил.
– Это мятеж! Остановись, пока не
поздно!
Рик молча отступил к
лебедке. Кабина как раз поднялась, и Ахмед затаскивал туда своих
товарищей. Усатый пришел в себя и мог держаться на ногах. Ивон
продолжал призывать Рика к повиновению, но беглецы уже запрыгнули в
кабинку, и Ахмед нажал на кнопку. Лифт поехал вниз.
Створки были открыты везде. Перед
ними замелькали уровни, и каждый коридор просматривался насквозь,
со всеми, кто находился там. На уровне глаз мерцала иконка
бога-Машины с мигающими символами. Рик догадался, что она
обозначает. Первые пять уровней остались над головой; их коридоры
были хорошо освещены, чисты и нарядны. Люди там ходили в золотистых
одеждах. Затем последовали уровни четвертого круга, не такие
опрятные, хотя и освещенные вполне прилично. Здесь люди ходили в
зеленом. На уровнях третьего круга, где находилась его комната,
люди одевались во все красное, и лампы здесь горели вполсилы. Затем
лифт спустился в зону сумрака – мимо общежитий рабочих, те
двигались по коридорам тенями, потому что носили черные одежды.
Казалось, по коридорам порхают светляки, то были ручные катушечные
фонарики, которыми иногда освещали себе путь рабочие. Наконец, лифт
миновал второй круг жизни, где юное поколение носило только желтые
костюмы. Здесь было чуть светлее, но и вполовину не так, как
наверху. Но кабина не остановилась.
– Куда мы едем? – спросил Рик,
возвращая маску-фильтр Ахмеду.
– На самый первый этаж вашего
сектора, – сказал тот.
– Но ведь оттуда нет выхода!
– Выход есть, – сказала девушка. Она
пришла в себя и сидела на полу, в углу кабины. – У каждого сектора
есть выход вверх и вниз, на технические этажи.
Снова темнота. Почти полная. Только
оранжевые точки светильников иногда мерцали на стенах. Уровни
последнего круга жизни напоминали дно огромной мутной лужи – то
здесь, то там, в коридорах вспыхивали и сразу гасли огоньки.
– Кто здесь живет? – удивился
Ахмед.
– Те, кто вышел из пятого круга.
Старые люди. А еще больные и калеки.
Лифт остановился. Ахмед включил свой
фонарь. Луч света пронзил темноту, выхватывая из нее скорчившиеся
тела. Живые заслоняли глаза руками, мертвые лежали вдоль стен,
словно забытые кем-то предметы. Девушка тоже включила свой фонарик,
как и усатый варвар. Беглецы медленно шли вперед.