Мажордом достал из ящика стола лупу,
надел налобный фонарь на резинке и придирчиво осмотрел каждую из
книг, которые Младший выкладывал по одной на полированный стол.
Проверил и обложку, и корешки, перелистал страницы.
— Куда я, блин, только не залазил, —
продолжал Младший, наблюдая за ним, усилием воли заставляя себя не
опускать глаза. — Библиотеки, склады, магазины. Один раз меня чуть
не застрелили, другой раз чуть не сожрали... и не волки. Жизнью
рисковал…
— Умолкни, — сделал вальяжный знак
рукой Баратынский, перелистывая страницы. — Ты мне мешаешь. Это
твои проблемы, за них доплаты не будет. Ты, надеюсь, сам не
читал?
Он явно имел в виду: «Не лапал ли ты
их своими грязными пальцами?».
И как только догадался? Читал, но
аккуратно. И не всё. Многое пропускал.
— Обижаете. Я книги уважаю и ценю.
Немного полистал, оценил сохранность. В перчатках, чтобы не
повредить. Но эти мне не очень понравились. Взять хотя бы первую.
Ну и название. «Содомское сало». Нет, написано гладко, обороты
всякие… но уж больно много там чернухи. Хотя наш старшина может и
покруче наговорить. Особенно если записывать, когда он с
бодуна.
Шутка была не спонтанной. Он хотел
спустить этого эстета на землю. Молчун вспомнил пьяное мурло
Богодула и чуть не заржал. Настолько похожим было посещавшее
сержанта выражение пьяной самоуверенности на лицо мажордома сейчас,
когда он с упоением перелистывал страницы. Библиофил. Вот он
кто.
Молчун навсегда запомнил, как этот
Баратынский минут десять вещал ему при первой встрече, кто он
такой, когда на вопрос «Ты знаешь, кто я?» — Младший лишь пожал
плечами и назвал его должность.
Видимо, у него было хорошее
настроение тогда, и он снизошёл до обстоятельного рассказа.
«Герб ”Корчак”, молодой человек,
использовался несколькими родами шляхты, польского дворянства. Его
история уходит в такое далекое прошлое, которое ты, манкурт, даже
не можешь представить. Возможно, нашим предком был воевода сарматов
Зоард, защитник придунайских земель во времена Великого Переселения
народов. Мы пережили прошлые Тёмные века, переживем и эти. А
фамилию свою с гордостью носим с 1374 года. За воинские подвиги сей
герб был пожалован польским королём моему легендарному предку
Дмитрию Божедару. Фамилия эта происходит от названия замка
Боратынь, что значит “Божья оборона”, который мой предок построил.
На службе у русских царей и в православной вере мы с 1660 года.
Хотя кому я это говорю? Что тебе Польша, если ты даже Москву
златоглавую не видел?».