Руми вздрогнула, обернулась и увидела
Ханума, беспечно крутящего курительную трубку в руках. Выглядел он
скучающим, словно стоял здесь уже давно.
– Как ты это понял? –
поинтересовалась Руми.
– Некоторые вещи предсказуемы, –
ответил он, широко улыбнувшись. – Например, что ты захочешь увидеть
Руну.
Руми дерзнула коснуться каменной
ладони. Статуя оказалась теплой, словно в ней могла течь живая
кровь, и Руми почувствовала боль всех, кто пережил эту утрату.
Поняла, как прежде никогда не понимала, страдания Коуршана. Он
помнил Руну во всём величии рассвета, прогоняющего мрак и
устанавливающего торжество жизни над смертью. Правительница Мелеха
была вечной, как утро, как весна, и вся природа приветствовала её.
И погибла, как до неё не погибал никто. Мир осиротел в тот день.
Теперь Руна стоит, скованная нерушимым обетом. Провидение не
сжалилось над Коуршаном, и, не знай Руми о последней воле лучшей из
фениксов, тоска бы изъела её сердце. Тоска живых о тех, кто более
достоин жизни. Всё же Коуршан рассудил иначе, отступив от
мечты…
– Я не знала, что это Руна, – сказала
Руми, очнувшись от печальных дум. – Меня привело смутное
предчувствие, что я должна здесь быть. Почему она внутри дерева?
Разве не должна лежать в гробнице во дворце? Не извлекали же её из
ствола когда… когда…
– Царь распорядился вынести Руну в
сад. Считал, что ей место среди живой природы, а не в каменном
склепе. Рассказывали, что уже на следующий день из земли пробился
росток тюльпанового дерева. Удивительно, в какого гиганта вымахал
всего за семнадцать лет! И остальные деревья перед ним почтительно
отступили, – купец мечтательно засмотрелся на жёлтые цветы, молча
думая о чём-то своём.
– Ханум, ты один веришь в меня. Но
мне нужно идти, прощай, – Руми поспешила назад, к главной
дороге.
– Стой! Ты так и пойдешь в кузни
Адзуны без еды и воды? Там достать негде будет, – крикнул он вслед.
– Подожди немного, скоро подойдут Игнэ и Витэ, тогда вместе
двинемся в путь. Симерион помогает им собраться.
Руми от изумления застыла на месте, а
потом медленно обернулась к купцу, ещё не до конца веря в
услышанное. Ханум улыбался и кивал головой, давая понять, что
сказанное – правда.
– Симерион?! Помогает?! – всё же
решила переспросить Руми.
– Да, помогает. Мы его убедили. Никто
из фениксов, как ты и пожелала, не будет тебе препятствовать. Не
лишняя просьба, учитывая, что твои родители уже едут в столицу.