– Я понимаю твои опасения, – глубоко
вздохнула Руми, не давая себе злиться, – но я уже всё решила.
Нельзя медлить, иначе драконий воитель заберет Орхидею, и тогда мне
останется только ожидать смерти.
– Ты очень храбрая. Храбрее всех,
кого я встречал. И всё же…
– Игнэ. Я. Всё. Решила, –
останавливаясь на каждом слове, сердито сказала она. – В Алькашамбр
едет мой отец. Сомневаюсь, что Симерион ему не даст вмешаться в мой
поход. Я не хочу, чтобы страдали и гибли непричастные, я сама
должна справиться со своей бедой.
– Я не понимаю, почему ты не хочешь
помощи, – печально произнёс Игнэ. – Не злись, но эту битву не
выиграть в одиночку.
– Обещай, что не пойдешь со мной до
конца, – глядя на тигра, дрожащим голосом попросила Руми.
– В пещеры я не полезу. Мой страх
перед Скверной слишком велик. Завтра я постараюсь тебе кое-что
показать, думаю, пригодится. Обсудим позже, и никаких вопросов
сейчас. Я голоден и хочу уже погреть бока у костра, давай, грузи
хворост мне на спину!
Руми не понимала, как тигр может
помочь, и всё же испытывала благодарность. Слава Неру, что ей
довелось встретить верных и преданных друзей. Дух её креп от этой
мысли, но в сердце продолжал таиться страх, что перводемон может
убить их, и в том будет её вина…
– Вы что так долго? – заворчал Ханум,
увидев возвращающихся Руми и Игнэ.
Костер давно горел на хворосте,
который принес сам купец, не выдержавший отсутствия друзей. Тигр
извинился и сразу же отправился на охоту. Его подруга уже
подкрепилась и отдыхала в тепле. Руми села подле огня и молча
наблюдала за сияющими звездами, у каждой из которых есть свой Дух.
Ночецвет сегодня не было на небосклоне. Мысли Руми витали далеко, и
она сама порой забывала, о чём только что думала. Треск костра и
дым табака убаюкивали, потому она, утомленная сегодняшним днём,
свернулась калачиком и уже приготовилась уснуть, как вдруг:
– Слушай, я совсем забыл спросить,
откуда у тебя меч? Даже я, со своими-то связями, не смог бы такой
достать в царстве фениксов.
– Дер-Су «подарил». Решил мне,
видимо, отомстить, – проворчала Руми, недовольная, что её
потревожили.
– Понятно. Сложный, надо сказать,
способ, изощрённый.
– Я не верю в такую месть Дер-Су.
Совсем не вяжется с тем, что я о нём знаю, – неожиданно подала
голос Витэ.
– Не воображай его невероятно
благородным. На его долю тоже приходилось всякое, – насмешливо
заметил Ханум.