Армин вышла из дома ещё засветло — в «Весёлом котле» стоило быть
ещё до открытия, чтобы успеть навести порядок до того, как в корчму
придут первые посетители. Девушка была привычна к ранним подъёмам,
но вместо обычной бодрости в такое время ощущала только
подавленность и скуку. Она брела по улице, едва переставляя ноги,
будто шла не в лёгких туфельках, а деревянных колодках. Мать
тщательно проследила, чтобы Армин была одета подобающе, не слишком
вызывающе, но и не излишне скромно.
— Как мне это всё не нравится, — ворчала она, затягивая ворот
платья потуже.
Ей и самой хотелось пореже смотреть на собственные шрамы. Армин
перепробовала уже все средства, но рубцы оставались такими же
выпуклыми и красными, оставляя на коже странный причудливый узор.
Чтобы отвлечь внимание от ворота платья, Эдель заставила дочь
уложить волосы в причёску с лентами и нарумянить щёки, и теперь
Армин тщательно тёрла лицо, чтобы стереть ненавистную косметику.
Зачем прихорашиваться для грязной работы? Если только не для
владельца корчмы…
Меня послали не на работу… меня хотят выдать замуж!
Это было просто возмутительно. Армин ощущала себя телёнком на
продажу. Пусть здесь обычное дело устраивать жизнь за счёт удачного
замужества детей, так десятилетиями жили в Ринберге и подобных ему
городках, но у бывшей некромантки, вкусившей воздух свободы и
видевшей иную жизнь, были совершенно другие планы на свою
судьбу!
Армин шла, погружённая в свои мысли. С косметикой она
расправилась, ну а с лентами в косе пришлось смириться — убранные в
такую причёску волосы не будут мешать в работе. Город тем временем
потихоньку оживал. Просыпались люди, к лавкам потихоньку подвозили
свежий товар, который надлежало распродать до вечера. Армин
посторонилась, пропуская телегу, гружёную ещё тёплым мясом. Груз
направлялся к лавке Рудольфа, где были лучшие мясные деликатесы.
Изумительные колбасы и сосиски, бекон, сало, копчёности, горячие
мясные пироги на вынос. Все эти ароматные вкусности стоили своих
денег и даже небогатая семья Армин нет-нет, а позволяла себе купить
здесь немного к празднику.
Она проводила взглядом телегу и потёрла нос, на миг примерещился
запах гнилья. Армин остановилась, мотнула головой, прогоняя
наваждение, и продолжила путь. Возница остановился у мясной лавки,
от которой до корчмы оставалось совсем немного. Сейчас выйдет
хозяин и состоится обыденный обмен приветствиями, Армин услышит
звон монет… Она только-только поравнялась с лавкой, как над ухом
разразилась отборная брань.