Тем более, меня терзала одна очень важная деталь:
я не должен никогда, ни при каких обстоятельствах
попасться этому Лорену, черт бы его побрал, на глаза.
Трудно было представить, что он со мной может сделать,
когда поймет, что я не тот забитый пацан, который его
боялся до жути.
С этими мыслями я почти побежал в сторону храма,
рассудив, что в таком явном и часто посещаемом месте меня
точно никто не будет искать.
Храм стоял на площади, которая была как бы его
продолжением. Внешне он напомнил мне Амьенский собор
с его взмывающими ввысь шпилями башен и арками порталов.
Я плохо помнил строение разных храмов и соборов, хотя мне
это пытались тщательно вдолбить в моей частной школе, но,
насколько я знаю, паперть — это непокрытый крышей
«предбанник» непосредственно входа в храм, а еще
я помнил, что именно в центре паперти стояла купель
со святой водой, где верующие могли сполоснуть руки перед
входом в святое место, ну и пройти своеобразный
кастинг — раньше верили, что нечисть и прислужники
дьявола могут загореться, когда на них попадает святая вода.
Часто паперть представляла собой большое крыльцо перед массивными
дверьми, но в этом храме крыльца не было. Нужно было
пройти через арочный портал, чтобы попасть в полукруглое
пространство, окруженного колоннами. Купель стояла
не в центре, а сбоку, а колонны, образовавшие
полукруг этой паперти, плавно уходили прямо, образуя неф. Необычное
строение, но не лишенное своеобразного очарования. Уже
подходя к центральному порталу я заметил над ним огромный
барельеф, на котором был изображен воин, держащий в обеих
руках огромный огненный меч. Скульптор был настолько талантлив, что
ему удалось изобразить в камне пламя весьма достоверно. Вот
только вместо человеческой головы у воина была оскаленная
голова льва. Эта голова была до безобразия похожа на ту,
что я увидел перед собственной смертью. Все же
я решил, что в своем мире я все-таки умер.
Но сразу встал другой вопрос: а что случилось
с самим Кеннетом? Проходя под аркой портала, я буквально
заворачивал голову, не в силах оторвать взгляд
от местного божества. Перед входом в неф мне дорогу
перегородил монах. Ну как монах, это был скорее спецназовец:
огромного роста, с широкими плечами и бритым затылком,
на которого зачем-то нацепили рясу, которая буквально
по швам трещала на мощной фигуре.