Вот так, Кеннет, запомни, ты всего лишь вещь, которую
ему подарили...
Бздынь. Я открыл глаза, оторвал руки от побаливающей,
но уже довольно терпимо, головы и уставился
на большую явно серебряную монету, лежащую возле меня
в пыли. Подняв взгляд, я увидел довольно молодую женщину,
которая в это время ополаскивала руки в купели, прежде
чем войти в храм. Она словно почувствовала, что на нее
смотрят, повернулась и улыбнулась мне, прежде чем продолжить
прерванный из-за бродяги путь. А я все смотрел
ей в спину, отмечая, что она очень красивая: высокая,
стройная, с гривой черных волос, убранных под сетку
из серебряных нитей. Когда она смотрела на меня,
я видел только карие глаза, которые смотрели на меня
с жалостью и участливостью...
— Ах ты, вонючка! — я почувствовал, как меня
схватили за воротник и потащили к выходу
из храма. Я успел извернуться и подобрать монету,
которую мне бросила прекрасная незнакомка, приняв, вероятно,
за побирушку. Так как я все еще не отошел
от приступа провала во времени, сопротивляться
я не мог, поэтому позволил выволочь себя
с паперти.
На площади меня отпустили, и я смог, наконец,
разглядеть тех, кто это сделал. Как оказалось, вытащили меня
из храма самые настоящие нищие. Тот который меня волок, зажал
под мышкой костыль, совершенно не пользуясь
им и не хромая. Нищих было пятеро. От этой
небольшой толпы отделился один: невысокий, коренастый,
с жестким волевым лицом. Подняв повязку, закрывающую его,
якобы, больной глаз, который невероятным образом оказался
исцелен — наверное, на него снизошла благодать
Веруна — этот коренастый тип подошел ко мне.
— Так-так, кто тут у нас? — он осмотрел меня
с ног до головы. — Нелегал, который имел наглость
прийти на самое козырное место и просить милостыню,
не уведомив Ложу в моем лице? А может,
ты и налог с прибыли не хотел платить? Хотя
на обычного нелегалы ты не слишком похож. Мне
знакомо твое лицо. Ну да ладно, это сейчас
не важно.
Я тупо смотрел на него, не понимая, что
происходит, и почему на меня так наехали. Краем глаза
я увидел, как тот, который меня вытащил, поудобнее перехватил
костыль. Значит, будут бить. Я перевернулся на живот,
потом встал на колени, при этом сунув монету в карман
к тем, что подогнал мне Лорен, решив про себя, что отобрать
они ее смогут только у трупа. Не став дожидаться,
пока на меня нападут, я бросился под ноги коренастому
первым. Обхватив его за ноги на уровне колен, рванул
на себя, опрокидывая на спину.