-- Прости, Матали,--
пробормотал я, глядя в землю и чувствуя, как в сознании затихают
отголоски низкого голоса с еле заметной старческой хрипотцой.
Голоса, произнесшего
слова, каких я никогда ранее не слышал.
-- Прости. День
сегодня... то моргаю, то умываюсь! Вот, теперь чуть тебя не
зашиб...
Как ни странно, он
меня понял.
Сверкнул белозубой
улыбкой, плеснул сапфировой влагой взгляда.
Не будь я Индрой, он,
наверное, потрепал бы меня по плечу.
-- Пощечина от
Сокрушителя Твердынь дороже золотого браслета, подаренного любым из
Локапал! Что браслет?! -- зато ласка гневной десницы Владыки
способна даровать миры блаженных самому последнему
чандале-неприкасаемому!
-- Льстец,-- оттаивая,
буркнул я.-- Подхалим, пахнущий конюшней. Ладно, езжай... а на Поле
Куру прокатимся. Только пополудни. Договорились?
И еще долго стоял,
провожая взглядом несущуюся Джайтру: буланое пламя распласталось в
мгновенном рывке, хлопнул от ласки ветра стяг, рея над Матали --
ах, как он привстал, сута, сутин сын, на площадке с бичом в руках!
-- и россыпь искр разлетелась вдребезги на гладких камнях
дороги.
Россыпь медленно
гаснущих искр.
Так же медленно,
неохотно, засыпал во мне чужак, баюкая зародыш плохо предсказуемого
гнева, способного прорваться в мое сознание с легкостью молнии,
пронизывающей громады туч.
Брихас, Повелитель
Слов, родовой жрец Индры -- что же ты скрывал там, у балкончика, от
своего Владыки?
Кроме того, никак не
вспоминалось: действительно ли я вчера приказал Матали готовить
колесницу для ранней поездки на Поле Куру?!
4
Налетевший порыв ветра
растрепал мне волосы, принеся от казарм взрыв здорового мужского
хохота -- небось, кому-то из дружинников сейчас крепко досталось!
-- и я опомнился.
Негоже Владыке стоять
столбом поперек дороги (тьфу ты, чуть не подумал -- столбовой
дороги!) и хлопать ресницами. Особенно когда ни то, ни другое ему
не положено. Это Шива у нас Столпник, как прозвали грозного
Разрушителя упыри из его замечательной свиты -- прозвали якобы за
высочайший аскетизм, а на самом деле за некую часть тела, которая у
сурового Шивы и впрямь столбом стоит с утра до вечера, а потом с
вечера до утра!