Пока один маг стаскивал тела павших
союзников и противников на две кучи, второй выполнял поручение по
возвращению просеке ее прежнего вида.
– Пойду, помогу, – поднявшись, я
отряхнула штаны от снега. Сейчас Люфира и сидящую напротив него
женщину лучше было оставить одних.
* * *
Она не узнала его ни сначала, ни
потом, в исступленной злобе видя только отвратительного ей всей
своей сутью Смиренного. Люфир хотел бы списать слепоту матери на
то, что она помнила его пятилетним мальчиком, и никак не могла
узнать в двадцатичетырехлетнем парне своего сына; оправдать
болезненной худобой, исказившей его черты. Но не смог. Слишком
откровенным и прямолинейным был презрительный взгляд серых
глаз.
– Язык проглотил? – зло сказала
женщина.
Люфир ничего не ответил. Расстегнув
верхние пуговицы плаща, он залез в нагрудный карман, где пальцы
наткнулись на хрустящую бумагу, хранящую на себе портреты важных
для него людей. Углубившись до самого дна, нащупал края фигурки
двух сизокрылов, соединившихся воедино в незнающем конца
полете.
Брови женщины дрогнули, когда лучник
протянул к ней ладонь, на которой лежали аккуратно вырезанные
деревянные птицы.
– Откуда они у тебя? – упавшим
голосом спросила женщина.
– Ты дала мне их, когда вернулась из
очередного плавания. Забыла? – пальцы Люфира сжались, скрывая птиц
от взгляда его матери. Сизокрылы вернулись в тепло нагрудного
кармана.
– Что ты несешь? Я сделала их для
своего сына, как они могли оказаться у жалкого Смиренного? – взгляд
Люфира стал угрюмее не столько от слов матери, сколько от
прозвучавшего в них разочарования, когда женщина все осознала. –
Нет, нет, нет! Мой сын не мог стать одним из этих… этих…
Задохнувшись едким отчаянием, она
так и не смогла подобрать слова.
– Из этих – кого? – холодно
поинтересовался Люфир. – Я вырос в Ордене, там же получил свою
метку. Какая именно из этих двух вещей тебе так отвратительна?
Женщина ничего не ответила. Она
искала в облике сидящего перед ней лучника того смешливого и
мечтательного мальчика, которого помнила.
– Я считал, что тебя заключили в
Колодцы, – решил продолжить Люфир, раз его мать хранила молчание. –
Я был там сравнительно недавно и не заметил тебя среди
отступников.
– Я сбежала оттуда в первую же ночь,
как пал проклятый дворец. Нужно будет поблагодарить того, кто
положил конец фарсу правления Всевидящих.