– Не оставляй меня здесь снова
одну.
– Я и не оставляю, – он вздохнул, а
голос его стал мягким, наполненным сожалением. – Это делаешь ты
сама.
Ноги отца обвило пламя, перекинулось
на руки. В последний раз взглянув на меня, он умчался вдаль,
скрылся за стеной бесконечно рыдающего неба. Как умело он прятал
свою злость. Я совсем не чувствовала ее в нем, но как он мог не
злиться? Отец положился на меня, доверил жизнь сына, и я сразу же
подвела его, разрушив все, ради чего он жил столько лет. Конечно же
он был зол. Но как умело скрывал!
Остаток дня я провела в библиотеке
на предпоследнем этаже. Выше был только сад. Там не было окон, так
что от голубой пропасти десятый этаж отделяла только череда высоких
колонн. В саду были собраны все мыслимые и немыслимые деревья,
кустарники и травы. Он пестрел цветами и источал приторное
благовоние, спускающееся с балкона в библиотеку, где вместо стен
стояли исполинские шкафы, упирающиеся макушками в потолок.
Библиотека Храма Первого походила на лабиринт из узких проходов и
узловатых слов, сохранившихся на тонкой бумаге. Я не понимала, как
книги не рассыпались, простояв так не одно столетие. Отец сказал,
что на шкафы наложена та же вуаль силы, что и на кладовую
четвертого этажа, на полках которой можно было отыскать фрукты и
овощи с разных уголков континента.
– На пике своей силы Первый подчинил
себе само время, – сказал мне отец, когда я впервые увидела запасы
провизии в кладовой. – Время внутри этих шкафов навеки
остановилось, и все, что целиком оказывается под действием
заклинания, так же замирает и может лежать бесконечно долго, пока
его не извлекут наружу, где время продолжит для него свой
ход.
Я сидела на полу, листая очередной
труд, написанный на неизвестном мне языке. Большая часть книг, что
попадали мне в руки, была исписана непонятными мне символами и
знаками. Раздобыв в недрах книгохранилища чистую бумагу, я
принялась за решение загадки старинных книг. У меня было достаточно
времени, и я могла провести в этих стенах не одно десятилетие, в
итоге расшифровав символы никогда не встречавшегося мне ранее
языка.
Ветер доложил о двух парах шагов,
нарушивших мое уединение в башне. Я и не ждала, что отец вернется к
вечеру того же дня и приведет с собой гостя. За все время
пребывания в Храме Первого мага кроме отца я видела только Дэрка
Крайснера, как-то заглянувшего всего на пару часов. Но шаги
человека, пришедшего с отцом, были слишком легкими, едва заметными,
по сравнению с грузной поступью ментального мага.