– Мы отправляемся в Берилон через
полчаса, – сообщил он, замирая у стола и глядя на Люфира. – Тебе
достаточно времени попрощаться?
Люфир поперхнулся вином и, стараясь
сохранить невозмутимый вид, прижал тыльную сторону ладони к губам.
Лучник залился краской, толи от пристального взгляда Командора,
толи от вставшего в горле вина.
– Я вернусь вместе с вами, – я
обратила внимание отца на себя, чтобы дать Люфиру возможность
спокойно вдохнуть. Я не могла без улыбки наблюдать за его
преображением в робкого мальчишку, стоило Командору появиться
рядом. – Стоит переодеться во что-то более подходящее для зимы.
Я поспешила покинуть трапезную,
чтобы не задерживать отца, желавшего поскорее вернуться на
материк.
– Мне бы твою силу убеждения, –
поднимаясь по ступеням к верхним комнатам, услышала я оброненные не
без гордости слова Командора. Я могла поклясться, что он опять
взъерошил волосы Люфира, вызвав у того очередной приступ
стеснения.
Мне пришлось подняться на пятый
этаж, где находилась спальня сына Первого мага. Гардероб его дочери
был сведен к единственному платью и паре туфель, что было явно
непригодно для путешествий. Повезло, что сын Первого был весьма
щуплым, как для мужчины, и мне вполне подходили его вещи, которыми
были забиты бессчетные шкафы. Отыскав среди них добротные кожаные
штаны подбитые мехом и под стать им плащ, под который надела
связанную из серой шерсти кофту, свободную в плечах, я завершила
сборы изрядно поношенными, но крепкими и теплыми сапогами из
собственных запасов.
Спускаясь к отцу и Люфиру, ожидающим
меня внизу, я размышляла о брошенной работе по расшифровке
библиотечных текстов и теле Кристара, оставляемом в лаборатории.
Тень брата не заставила себя ждать и теперь шла рядом по ступеням,
с беззаботным, даже воодушевленным видом.
– Исчезни уже, – буркнула я в
надежде, что иллюзия не увяжется следом.
Храм Первого мага остался за нашими
спинами. Мы покидали место моего добровольного заключения
вчетвером: отец, увлекающий за собой каменный плот, к которому
прирос Люфир, и я, время от времени поглядывающая на скользящий в
облаке огня образ Кристара, широко улыбающегося и, казалось,
живого.
С побережья до Берилона мы
добирались на марглах, хищных ездовых животных Ордена.
Поговаривали, что марглы – это давным давно вышедшие из пещер
хассы, утратившие на поверхности всякую схожесть со своими
сородичами. Крепкие пластины, защищавшие туловище, сменились
короткой жесткой шерстью, куда хуже противостоящей вражеским зубам
и когтям, но согревающей в холодные зимы. Язык укоротился, а
вырабатываемый железами яд ослаб в разы.