По традициям севера Рик должен был заслать сватов с дарами к
невесте, которые, в свою очередь, просили бы её ему в жены у
родителей невесты. Затем была бы свадьба, на которой бы плакали
подружки невесты, собирая её к жениху, в то время как жених пытался
бы "выкрасть" невесту, подкупив тех, кто должен был бы её охранять.
Было бы пышное гуляние на несколько дней, в котором принимала бы
участие вся Аранта.
На деле же, единственное, на что был согласен Рик, так это
завыть в голос вместо подружек невесты и умолять её не выходить за
него замуж.
Размышляя об этом, он представил, как приедет свататься, зайдет
в дом и с порога заявит:
"Привет, я твой будущий муж, собирайся, злобная стерва! Невесты
хуже и вообразить нельзя, но что поделать, таперича ты моя!"
- К демонам, - зло фыркнул мужчина, как только за Марсией
закрылась тяжелая дубовая дверь. - В конце концов, у меня просто
появится лишний рот с пожизненным содержанием, большего не
требуется.
От этой мысли стало немного легче. Завтра он собирался
выдвинуться на корабле к берегам Аранты. Можно было бы и порталом,
но много чести, и потом, ему необходимо было остыть перед тем, как
обзавестись... женой.
Очередной день, повседневные дела и заботы. Ничего нового или
выдающегося уже очень давно не происходило в её мире. Иногда она
думала о том, что с ней произошло. Казалось бы, живя в Аире она
была похожа на яркую экзотическую птичку, с прекрасными,
начищенными до блеска перышками, всегда сытая, ни в чем не
нуждающаяся. Только вот птичка эта носила прекрасную невесомую
ажурную цепочку, так что и помыслить не могла о том, чтобы
взлететь. Сейчас же, надевая свое простое кимоно, сшитое
собственными руками, она напоминала себе невзрачную серую курицу.
Не было ни прежнего лоска в её перьях, ни ажурной цепочки, которая
с каждым смелым шагом стягивалась бы на её шее. И несмотря на то,
что летать она по-прежнему не могла, Йолинь ощущала себя странно
счастливой. Не то чтобы она испытывала эйфорию от своей жизни на
севере и условий, в которых ей приходилось жить. Но то чувство мира
с самой собой, которое порой проскальзывало у неё внутри, значило
для неё очень много. Правда, оно улетучивалось, стоило вспомнить о
том, что она сделала.
Жизнь отшельника позволяет докопаться в собственном сознании до
таких глубин, о которых раньше и не подозревал. Так девушка
относительно недавно поняла, что в крови её руки оказались очень
давно. Из-за собственного эгоизма и дурости, она обрекла на смерть
свою первую любовь. Из-за неё, а не её отца, как она привыкла
думать, был казнен тот стражник. Её безответственность привела к
этому. А ведь если подумать, разве хоть раз дал он ей понять, что
её чувство взаимно? У него была своя жизнь, близкие люди, возможно,
он любил кого-то, а она отняла это своим идиотским письмом.