Оказавшись среди полночной темноты и
тиши, Оника вновь слышала крик дикого чудища и не могла избавиться
от преследующего ее голоса брата. Его взгляд, охваченный вихрем
чувств, появлялся перед ней, стоило только закрыть глаза.
«Почему же мне позволили остаться?
Никто не будет держать во дворце мага из-за нехватки прислуги.
Неужели слова Зоревара имеют такой вес для Всевидящей Матери? Или
все дело в просьбе Кристара? Это же безумие!»
* * *
Оника резко села, когда на ее
кровати появился кто-то еще. Привычка молниеносно реагировать на
любое движение и звук все еще сохранилась с тех времен, когда маги
нападали на поселения и друг на друга.
Щурясь от пламени свечи, Оника
разглядела смутный силуэт ранней гостьи, а, привыкнув к свету, две
косички, выглядывающие из-под тугого чепца, и миндалевидные глаза.
Девушка, не старше Оники, прижала палец к губам и, указав на
одежду, висевшую на спинке кровати, поманила за собой. Наспех
одевшись, Оника на носочках выбежала из комнаты.
Оказавшись за дверью, Оника
оказалась перед невысокой девушкой, сжимающей в одной руке
подсвечник, а в другой – расческу и сверток с еще теплым ломтем
мясного пирога.
– И кто потом будет будить тебя?
Кстати, я Алестия, твой учитель и поводырь среди сотен дверей и
десятков поручений, – девушка протянула Онике расческу и
припасенный завтрак. – Приведи себя в порядок, и пойдем, нам нужно
столько успеть до того как господин Шараф проснется.
Не дожидаясь ответа, Алестия чуть ли
не вприпрыжку направилась вдоль по коридору. Замок дремал, за окном
еще стояла ночь. Свет свечей вздрагивал от проходящего мимо караула
и редких слуг, чей день начался еще до рассвета.
– Господин Шараф? – спросила Оника,
понимая, что Алестия слишком занята своим приподнятым
настроением.
– Разве Дорана тебе не сказала? Она
так погружена в свои записи, что порой забывает обо всем вокруг, –
Алестия развернулась к своей спутнице лицом и продолжила идти
спиной вперед. – Каждая горничная приставлена к одному из господ.
Правда, после мятежа некоторым приходится быть сразу в двух местах.
Не переживай, тебя эта участь не коснется, – тебе бы и с господином
Шарафом управиться. Он встает раньше и ложиться позже всех, а его
постель дурно пахнет. Еще он сварлив и зануден, но не выгонит тебя,
если ты, конечно, не разольешь морс на его книги, а они повсюду! Он
ведает дворцовой библиотекой и так же стар, как ее
архивы.