- Что, дядька Захар, страшно? –
найдя его горящим взглядом, спрашивает хриплым, севшим, будто от
невыносимой боли голосом Аринка, а из-за спины ее выступают
страшные черные тени, на людей отдаленно похожие. А сама девочка
стоит, глядит на него и, по обычаю своему, склонив головку на бок,
ответа ждет.
- Страшно, Аринушка… Прости ты нас,
непутевых… - шепчет Захар потрескавшимися от жара, кровящими и тут
же запекающимися губами.
- Не у меня прощения проси, дядька
Захар, у них… - поводит она пылающей огнем рукой, и Захар сквозь
пламя видит силуэты людей, которых черные тени страшными палками
сгоняют к оврагу. – Гляди, сколько их… А я могла бы спрятать,
укрыть, защитить… Для того и рождена была. Беды бы не было! Гляди,
дядька Захар! Гляди и помни!
И Захар глядел… Глядел и понимал,
что там сотни, тысячи людей… Глядел на младенцев на руках матерей,
глядел на стариков, жавшихся друг к другу… Глядел, как из палок,
что держали жуткие тени, рванулось пламя, и, словно голодный зверь,
накинулось на людей, накрывая их, поглощая… Он чувствовал сквозь
дым запах горящего мяса и слышал, как лопается кожа в огне… Захар
глядел слезящимися от дыма глазами и не смел поднять руки’, чтоб
утереть сбегающие к бороде слезы. Глядел, задыхаясь от проникающего
в легкие дыма от горящей земли. Глядел, пока не стало больно в
груди, и, вдохнув не воздух – пламя, Захар закричал…
И проснулся. Обливаясь холодным
потом, тяжело, с шумом втягивая в себя дымный воздух, Захар пытался
отдышаться, отойти от кошмара. Крестясь дрожащей рукой, мужчина
закрывал глаза, чтобы не видеть алых отблесков огня, наполнявших
комнату… С трудом отделяя сон от реальности, он метался взглядом по
родным стенам, хватая ртом воздух, наполненный дымом.
И лишь спустя время до Захара стало
доходить, что в комнате действительно дымно, и всполохи огня на
стенах реальны. Подскочив, нащупал дрожащей рукой порты, с третьего
раза попав ногой в штанину, натянул и, на ходу схватив рубаху,
пытаясь найти рукава, кинулся к раскрытому окну.
Вся рощица, в которой стоял дом
Левонихи, была объята пламенем. Колдовкин дом пылал, рассыпая искры
на полнеба. На фоне зарева замелькали тени людей, сбегавшихся к
месту пожара.
- Пожар… - еле слышно прохрипел
Захар пересохшим горлом, сглотнул и хрипло, превозмогая боль,
рвущую связки, закричал: - Пожар!