Я с трудом выбираюсь из-под завала трупов и вижу, что всё
закончено. Подлые изменщики стоят на коленях, готовясь принять свою
участь.
Высматриваю среди них Лестока. Он заварил эту кашу, сбил с толку
цесаревну Вернее, я-то знаю, что и сама Елисавет Петровна – хороша,
давно лелеяла мечту взойти на российский престол и считала себя
обделённой. Но, если бы не пресловутый лейб-медик ничего этого бы
не произошло.
- Лесток! – рычу я, терзаемый гневом. – Где он?
- Нету его, ваш бродь! – бледнее лицом изрекает Багров.
Ему прекрасно известно, что в гневе я хуже любого тирана. А
иначе нельзя, иначе собьют с ног, как только что, а потом затопчут.
И трон снова будет в опасности.
Хватаю за шёлковый галстук распудренного красавца-преображенца.
Великая княжна любит окружать себя такими: холёными, здоровыми,
чтобы кровь с молоком.
Но сейчас глаза гвардейца побелели от страха, от него начинает
распространяться зловоние. Бывает, чего уж… Я в пытошной много
всего насмотрелся, меня запахом не проймёшь. Слезами и жалобами
тоже.
Задавив в себе брезгливость, продолжаю допрос:
- Куда делся Лесток?! Говори, шельма!
Собственно обряда шельмования над парнем ещё не произвели, никто
не ломал над его головой шпагу. И светит солдату отнюдь не каторга
и Сибирь, а позорная смерть на плахе. Хотя… Анна Леопольдовна
отходчива.
- Убёг он! – срывающимся голосом вопит преображенец. – Окно
высадил и выпрыгнул.
- Уверен?
- Видел своими глазами. Вот те крест! – размашисто крестится
он.
- Поздно о господе вспомнил. Слишком поздно, - говорю я и
бросаюсь к окну.
Ветер свищет сквозь разбитый слюдяной переплёт. За окном не
видно ни зги. И всё равно я прыгаю в эту тьму и бегу вслед за
Лестоком. Сердце приведёт к нему, чую я. Не мог он уйти далеко,
просто не мог.
Как по мановению волшебной палочки луна выходит из облаков. Я
вижу чёрные очертания мужской фигуры, стремглав уносящейся
прочь.
- Лесток! – кричу я.
Фигура слышит меня и оборачивается на бегу.
- Стой, Лесток! Всё равно ты от меня не уйдёшь!
Лейб-медик застывает. Я настигаю его в несколько прыжков,
оказываюсь рядом.
Но этого пока недостаточно. Враг не повержен, моё дело не
сделано до конца.
- Проклятая ищейка! – Лесток овладел русским в совершенстве, но
в порыве волнения начинает говорить с акцентом и слегка заикается.
– Как я тебя ненавижу!