Вот только что может на самом деле предложить ослабевшая
империя, кроме некоторого количества золота, сопоставимого с
ежегодным доходом Херсонской фемы? А ведь дары наших купцов
Дургулелю вместе с «подарками» Ростислава составили не менее
десятой доли годового дохода княжества — вряд ли ромеи смогут
передать большую сумму.
Купеческие льготы? Что же, этот козырь я постарался выбить из
рук византийцев, напросившись на очередную аудиенцию к музтазхиру —
и в этот раз мою просьбу удовлетворили без промедлений, что я
посчитал для себя хорошим знаком.
— О славный и могучий музтазхир Дургулель! Я безмерно рад вновь
видеть вас, тем более так скоро!
Низко поклонившись царю, я невольно стрельнул глазами в сторону
находящегося здесь же ромейского посланника и продолжил:
— Прошедшей весной мудрый князь Ростислав принял под свою руку
крепость Белая Вежа и русское население на Дону, а также заложил в
устье реки град Танаис, переселив туда часть корсунских греков.
Летом же мы начали восстанавливать старые хазарские крепости на
реке, привели в них касожские гарнизоны. Пытались половцы нас
выбить, но дважды не смогли взять наших замков, а позже славные
воины князя разбили большой отряд кочевников! После этого куманы
запросили мира...
Прервавшись в тот момент, когда царь произнес свое первое слово,
я с особым вниманием принялся слушать перевод толмача, сделав себе
в памяти зарубку — нужно учить язык!
— Мне ведомо о столкновениях князя Ростислава с куманами. Ведомо
и то, что первым их атаковал ты, воевода, первым же выдержал осаду.
Ведомо мне, что твоя дружина напала на стойбище трех ханов, когда
последние еще не были готовы к битве! Впрочем, на войне победы
достигают любыми путями... Но половцы не враги аланам, нам делить
нечего.
В очередной раз почтительно поклонившись, прежде чем начать
говорить, я обратился к Дургулелю:
— Значит, вам также должно быть известно, музтазхир, что нынче
по Дону ожил торговый путь из северных земель русских да варяжских,
ведущий в наши края. Дадите ли вы слово купцу новгородскому Никите,
чья ладья благополучно прошла по реке этим летом?
Музтазхир благосклонно кивнул, и я жестом подозвал купчину,
«чудом» оказавшегося в Магасе и по моей просьбе также приглашенного
на аудиенцию. На самом деле Никита был завербован мной еще осенью и
отправлен в Магас специально, как резидент разведки — сообщать о
любых военных приготовлениях и по-тихому славить Донской путь в
купеческой среде. К слову, ясского вельможу, принявшего прошение и
передавшего его царю, я убеждал привести любого из купцов,
побывавших осенью в Тмутаракани, но желательно, конечно, успевшего
воспользоваться новым торговым путем. Никита «подвернулся» как
нельзя кстати — и вот новгородец подался вперед, крепко сжав
шапку: