«Я тот, кто может тебя сожрать сам», - показал Коннор.
Лёгкое ощущение пренебрежительности коснулось его
инстинктов.
- Угу… - проворчал мальчишка, уже сообразивший, что противник
хоть и опасный, но не бессмертный. – Тогда давай поспеши с
нападением. А то мне некогда!
Пока он мысленно договаривал последнее слово, «тесто», словно
ураганным ветром сдутая с дороги бумажка, вспорхнуло кверху, весьма
очевидно собираясь накрыть собой потенциальную жертву.
Мальчишка вскинул руки, сконцентрировав некромагическую энергию
на кончиках пальцев – и на острие стилета. Взлетевшее «тесто»
обрушилось на него и шлёпнулось наземь с быстро расползающейся по
центру дырой, внутри которой и оказался Коннор. Если сначала
мальчишка побаивался, что «тесто» за милую душу сожрёт набранную им
силу, а потом кинется на него самого, то теперь получил
впечатление, что стилет, дребезжащий от напряжения собранных
некромагических сил, сам прожорливо всосал часть немёртвого
создания – его магическую оболочку.
Коннор быстро опустился на корточки, обводя узким лезвием
пространство вокруг себя и добирая материальные остатки создания,
чтобы тут же перевести его в силу. То, что существо – чьё-то
создание, он уже нисколько не сомневался…
Он так увлёкся сбором необычной магии, с помощью которой было
создано это существа, что забыл поостеречься. И в голос вскрикнул,
вскакивая на ноги, а потом перепрыгивая через обрывок создания и
судорожно втягивая воздух сквозь зубы, лишь бы не кричать от боли:
пока он тщательно обирал силы с «теста», его часть, оставшаяся за
спиной и притворявшаяся мёртвой, вкрадчиво приблизилась к нему и
облепила щиколотку.
Хлопка ладонью по ноге было достаточно, чтобы уничтожить
присосавшуюся к коже часть создания, уже потемневшего от впитанной
крови. Когда с ним было покончено, Коннор, тяжело дыша, прислонился
к ближайшему дереву, уже обеими руками держась за щиколотку. Да…
сил маловато, чтобы сразу остановить кровь. А бежать с нею под
дождём, оставляя отчётливый след, – наверняка приманить к себе не
менее кровожадных существ. Это раньше он мог заставить кровь
остановиться, лишь взглянув на содранную кожу. Или прошептав
краткий наговор на заживление. Но сейчас живые силы брать трудно –
и потому, что собственных маловато, и потому, что почти неоткуда,
разве что из молотящего сверху дождя. Который, кстати, сейчас ещё и
мешает процессу заживления, не давая крови подсохнуть…