Кряхтеть, себя не слыша, — занятие бестолковое. Бинтовали спину
Алексею уверенно, хотя и грубовато. С такими руками, как у тетки,
надо те ящики с выстрелами таскать, а не настрадавшуюся солдатскую
плоть обихаживать.
В санбате малость поутихло — поток раненых иссякал, дошло дело
до легкораненых-контуженых. Как сюда Алексея дотащили, он не
помнил. Пришел в себя уже на подстилке из лапника. Жив, надо же. А
лейтенанта что-то не видать. Или отправили как тяжелого, или там у
тягача взводного и добило.
Умирали и здесь. Санитары вытаскивали тела, уносили за
молоденький ельник. Это правильно, потому как смотреть страшно.
Когда в первый раз ранило, Алексей вообще ничего не помнил. Задним
умом удивлялся: и как вытащили, как переправили?
За спиной говорили. Звуки младший сержант Трофимов слышал, но
толком разобрать не мог. Тронули левый бок — там, где старый шрам
был. Алексей вздрогнул — башка болью отозвалась, «вавки» под
свежими бинтами с новой силой жечь начало. Старый шрам он, конечно,
того — жутковат. Алексей пару раз, изловчась, в зеркало себя
рассматривал. Да, такой хреновиной фрицев пугать можно.
— Боец, слышишь меня? — На лапник перед Алексеем сел доктор —
халат как у мясника, — руки свежевымытые вытирает. — Слышишь,
говорю?
— В общем, товарищ капитан. Голова гудит. И ухо…
— Пройдет. Очухаешься. Пока на людей смотри — по артикуляции
догадаешься. У тебя со спиной когда было?
— Год назад, товарищ капитан. Осколок.
— Да уж вижу, что не из дамского браунинга. И кто ж тебя такого
на фронт? Нам здесь доходяги не особо сейчас нужны.
— Комиссию прошел.
— Э, тебе на молокозаводе воевать нужно. Какой идиот тебя на
батарею погнал? Небось заряжающим пристроили?
— Радист я.
— Так какого… — Доктор закурил. — Ладно. Не куришь? Это
правильно. Вот что, боец, в тыл кататься тебе незачем. Не поймут.
Пока здесь остаешься. Сейчас с потоком разберемся, и с особистом ты
поговоришь. Я уже вызвал.
— Товарищ капитан…
— Я вам дам, товарищ капитан. Охренели вовсе. Как в сорок
первом. Батарейцы, боги войны, мать вашу… Я ваш дивизион уже
приметил, дождутся там… Сиди, отдыхай, однобокий…
Капитан пошел в операционную палатку, а Алексей попытался
удобнее улечься. Потянул к себе шинель — вроде ничейная…
Башка кружилась, била толчками в виски кровь и глухая канонада.
Вроде стихает там…