— Нет.
Чародей говорил уверенно. Слишком
уверенно. Аристократ приподнял в показном удивление брови.
— А зря. На днях тебя повесят.
Преступник не ответил, только дернул
нервно щекой.
Не такой уж он и бесстрашный.
Аристократ с интересом понаблюдал,
как враг внимательно осматривает комнату, попутно сжимая-разжимая
левый кулак — правая рука лежала на животе, и зло и презрительно
усмехнулся.
— Что глазами вертишь? Думаешь, ты
сможешь без алотравья меня одолеть?
Разбойник вздрогнул и наконец
посмотрел на допрашивающего.
— Знаете... — прохрипел он.
— Знаю, — кивнул вен Борз. — Я
понимаешь ли, в некотором роде знаком с южными традициями. Можно
сказать, прочувствовал их на своей шкуре. И действие берсерк-травы,
как ее называют тижийцы, я вполне способен определить по глазам. К
тому же мог ли я поверить, что два человека, прошедших Тижийскую
войну, еле-еле справились с парочкой лесных головорезов? Мой
генерал способен на большее, уж я-то знаю.
— Какие нежные отношения! —
усмехнулся разбойник, и тут же получил по лицу еще раз. Аристократ
аккуратно протер белоснежным платком кулак и неторопливо взял со
стола бокал. Стоило перейти к сути.
— Кто вас сюда привел?
Голос стал сухим, резким, слова
острыми лезвиями разрезали тишину комнаты, но чародей не спешил с
ответом.
Молчание.
Вадим небрежно откинулся в кресле,
словно его это нисколько не задело, сделал глоток вина.
— Я знаю, что тебя наняли, — скорее
"догадываюсь", но вражьей шавке это знать не обязательно. — И знаю,
где. И даже люди, которые стоят за твоим нанимателем, мне известны.
А теперь мне нужен посредник. Имя. Или описание. Что угодно. И
тогда, может быть, тебя завтра не повесят.
Разбойник недоверчиво усмехнулся. Он
не верил в возможности столичного франта, но верил в своего
"покровителя". Видимо, тот наобещал им с три ясминовых сундука*.
Эту ситуацию следовало изменить.
Вадим допил вино, повернулся к столу
— и резким взмахом руки разбил бокал о его край.
— Что ж, вешать целым тебя не
обязательно.
Когда он подошел к чародею, глаза
того начали зеленеть, но вен Борз предупреждающе ударил разбойника
по лицу. Голова крепыша дернулась, он оторвал руки от живота и
задумчиво потрогал выступившую на губах кровь.
Не верит.
Вадим тоже в Нерчи не верил, что ему,
ценному пленнику, могут всерьез попортить шкуру...