Фиолетовые буквы — цвет
государственной корреспонденции — складывались в ужасные слова.
Смысл сухих, казенных фраз, казался орудием пыток. «Извещаем...
направлен... для ликвидации существующих затруднений и возможной
временной передачи права управления землями стардства наиболее
выгодным обеим сторонам путем... В срок четыре месяца... По личному
распоряжению Господаря...»
Первое, что до нее дошло: чужак. Его
посылают в Блотоземье решить проблему, с которой не справился род
вен Силь. Он приедет сюда, в их дом, он претендует на земли их
древнего рода и его место в обществе.
То есть на все, что у них есть.
Чужак. Здесь.
Либена бросила письмо, словно оно
жгло ей руки. То упало на стол. Женщина ясно увидела, как в ярком
свете солнечных лучей фиолетовые буквы приобретают алый
оттенок.
Уютный мир на двоих, который они
выстраивали так долго, рушился ей под ноги, грозя похоронить под
своими осколками и ее саму.
2
Приказ передали под вечер, когда
половина неба уже окрасилась в розовый цвет. Невзор сид Гарне как
раз дописывал очередной отчет об обеспечении гарнизона столицы
зимней формой. Точнее об отсутствии таковой. Огромный кабинет, уже
два дня как лишившийся большого дивана на позолоченных ножках,
кофейного столика и прочих подобных вещей, был теперь заставлен
пыльными массивными шкафами, медленно наполняющимися различными
документами. Сам новый начальник сидел на простом стуле без
подлокотников за большим столом из ирденского дерева, заваленным
бумагами. Стол сиду Гарне тоже не нравился своей роскошью и
аляповатостью, но он по крайней мере выполнял свою основную
функцию. В отличие от хрустальных этажерок, столиков из акаримского
цветного стекла и прочего барахла, оставшегося в кабинете от
предшественника сида и не имевшего для интенданта столицы
совершенно никакой практической пользы.
Когда дверь скрипнула, открываясь без
предварительного стука, офицер недовольно поморщился, но никак не
прокомментировал бесцеремонное вторжение непрошенного
посетителя.
— Как-то у тебя тут скучно! — нагло
заявил вошедший — высокий мужчина средних лет с завитыми по
последней моде золотыми локонами. Бледное продолговатое лицо его
одновременно выражало и презрение ко всему окружающему, и вечную
скуку. — У Гроша кабинет интереснее выглядел. Аламейские шкуры,
диванчики на низких ножках... хоть оргию устраивай, право слово! А
у тебя одни шкафы. Девок в них что ли прятать?