Когда ворчание пьяного отца затихло в
глубине дома, мать, боявшаяся при нем лишний раз пошевелиться,
отправилась на кухню. Рина пошла было за ней, но та попросила:
— Спрячь на ночь Игнаса.
Азарина послушалась и отправилась к
кузнецу.
Дон Жар, седой разговорчивый старик с
пудовыми кулачищами, уже ушел домой, оставив кузницу на младшего
сына — Яромира. Заметив в кузне молодого мужчину с коротким
хвостиком темных волос, Рина немного зарделась.
— Здравствуй, Яр.
— Здравствуй, Аза.
Так звал ее только он. Только он
спросил, что случилось, когда увидел на ее щеке синяк. Только он
подарил ей поутру два дня назад три рассветных цветка. Она
улыбнулась, он тоже.
— Рина!
Игнас, появившийся на пороге, с
радостью бросился к сестре. Она от души обняла неугомонного
мальчишку.
— Ты меня заберешь домой? К маме?
Она не могла сказать, что отец опять
пьян. Не при Яромире.
— Пойдем, тебе надо поесть.
Если перетащить сено в пустой амбар,
можно уложить мальчишку там. Отец в хозяйственные постройки давно
не заглядывал, там все равно пусто. А брат маленький, ему много
места не надо, на малой охапке поместится. А укрываться она ему
свою шаль отдаст последнюю.
— К маме?
— Да.
Ее голос дрогнул, и молодой кузнец
вдруг шагнул ближе, положил руку ей на плечо.
— Если...
На глаза навернулись слезы. Если бы
она могла его попросить... Если бы...
— ...нужно...
Чтобы он не сказал, это было бы
неправильно. Только не жалость.
Она моргнула, улыбнулась.
— Нам пора.
Игнас попрощался с сыном хозяина
лавки, где он помогал по мелочи за плату в виде мешка муки или
мелкого резника (отрезка от монеты), и деловито потащил сестру
домой. Ему в отличие от нее все еще хотелось туда
возвращаться...
...Мать, подволакивая ногу, дошла
только до середины улицы. Не выдержала — села на ступеньки
бакалейной лавки.
— Я здесь подожду, Рина.
Азарина кивнула, пряча глаза, и
побежала к тетке Сове за мазью. Но не добежала. Спряталась в
какой-то закуток между лавками, разревелась. Закрывала рот ладонью,
кусала кулак, а рыдания все равно рвались из глотки – не
остановить. То ли на беду, то ли на счастье, мимо проходил
Яромир.
— Не плачь.
Он обнял ее своими большими теплыми
руками, и на секунду Рине показалось, что эти ладони смогут
защитить ее от всего на свете. Даже от отца. Но мама...
— Ты к тетке Сове?
Она кивнула.